ХРОНИКА

13. Это всегда было у них в душе; потому-то и заявили они, что не придут к цезарю⁵⁸. Истинно то, что глас евангельский свидетельствует: «Кто замыслил отделиться от преданного друга, тот всегда ищет себе оправдание»⁵⁹. Император ушёл от нас⁶⁰, зная об этом; последующие молитвенные дни он провёл в Кауфунгене⁶¹, куда перенёс свой двор из города Касселя; там, следуя совету архиепископа Хериберта, он вручил Хейденрейху указанную должность⁶². Между тем в присутствии архиепископа Геро началась постройка нашей церкви; 18 мая я сам уложил в форме святого креста её первые камни. Обсудив там все насущные дела, (цезарь) накануне Троицы⁶³ прибыл в Имбсхаузен⁶⁴, торжественно проведя там, вместе с епископом Мейнверком, этот святой праздник. (9.) Там же был низложен Вал⁶⁵, аббат Корвейский, - ему уже ранее было запрещено исполнять свои обязанности; [на его место] без согласия названной братии был назначен Друтмер⁶⁶, один из монахов Лоршского монастыря. Когда он в ту же неделю пришёл на своё место, вся община, за исключением 9 человек, ушла, и, как и предсказывал аббат Лиудольф, место это не по своей воле осталось почти пустым^66a.

14. (10.) В эти праздничные дни Эрнст⁶⁷, славный герцог Швабии и наследник Германа Дитя, незаконно охотился в некоем лесу; собираясь застрелить лань, он, к несчастью, был ранен одним из своих рыцарей, скорее по ошибке, чем по злому умыслу. Чувствуя приближение смерти, он, призвав вассалов, умолял их пощадить виновного; а поскольку священника, которому он мог бы сознаться в своих грехах, не было [рядом], он велел вместо него приблизиться [к себе] одному из рыцарей. Увидев, что тот подошёл, он сказал: «Подойдите все и примите слухом сердца деяния вашего умирающего и грешного [господина] и сообща помогите мне их искупить; прошу вас, вверьте грешную мою душу всем верующим, отсутствующим ныне, и умоляйте жену мою беречь свою честь и не забывать меня». Сказав это, он поведал присутствующим все грехи, какие смог вспомнить, и тотчас же, 31 мая, покинул этот свет; похоронили его в Вюрцбурге, возле отца его, маркграфа Леопольда⁶⁸, как он и просил. Душа этого юноши, как я надеюсь, пребывает ныне в блаженстве, ибо, как сам он утверждал при жизни, ему более по нраву краснеть перед многими [людьми] в этом мире, чем скрыть что-либо от всемогущего Бога. Берите с него пример, братья во Христе, и откройте скрытый внутри порок врачу небесному; не пренебрегайте спасительным его лекарством, и кто бы ни принимал при кончине нашей исповедь, пусть грешник не колеблется сделать покаянное признание, дабы обрести на небе милостивое прощение!

15. (11.) На упомянутый выше праздник, в то место⁶⁹ пришёл из западных земель некий крестьянин, принеся императору новое послание и никому не желая его открывать, кроме самого (цезаря); с собой он нёс палку, которой погонял во время пахоты скот, когда через голубя получил с неба повеление. Был он столь высокого роста, что все, кто его видел, очень этому удивлялись. Возвращаясь домой, он всем, кто вопрошал его, объявлял, что, согласно приказу цезаря, после похода придёт в Аахен и получит там от него ответ. Но поскольку император пренебрёг этим предостережением и ещё многими другими, он понёс заслуженную кару.

16. На последовавшее за тем рождество св. Иоанна Крестителя⁷⁰ цезарь, придя в Гослар, передал герцогство Эрнста своей кузине и её сыну⁷¹; отправившись оттуда в Магдебург, он смиренно просил Христова воина Маврикия о заступничестве, чтобы [тот помог ему] смирить упрямство врага Болеслава. Оттуда с набранным войском он прибыл к месту под названием Шленцфурт⁷², причинив местным жителям и их маркграфу Геро большой ущерб. 8 июля мы собрались; однако вместо должной защиты жители испытали от нас большой грабёж. После того как наши переправились через Эльбу, императрица, и я вместе с ней, отправились в Мерзебург, чтобы ожидать в тех краях прихода цезаря. Когда же наши пришли в округ под названием Лаузиц, на них, сделав вылазку, напал гарнизон города Цютцен⁷³. Увидев это, они, перебив огромное количество (нападавших), схватили Эрика, имевшего прозвище Гордый, - он из-за убийства бежал сюда из нашего края, - и в оковах представили цезарю.