ХРОНИКА

24. (16.) Архиепископ Геро, сопровождаемый мною, прибыл в место под названием Мокрена⁹⁵. Там я, умоляя Геро вспомнить о данных им любезных обещаниях, получил от него вместе с посохом, каким я и сейчас владею, власть над 4 городами: Шкойдицем, Таухой, Пюхеном и Вурценом, а также село Рассниц⁹⁶. В передаче остальных 5 - Айленбурга, Поуха, Дюбена, Лёбнитца и Цёкеритца - он мне отказал, обещав предоставить их позже; это случилось 25 октября, в присутствии свидетелей: Херибальда, Гепо, Ибо, Кристина и Зигберта. В тот же день мы пришли в город под названием Цёрбиг⁹⁷, где я объявил собравшимся вассалам архиепископа о том, что милостиво сделал для меня их господин. Там же мы узнали о болезни почтенной Фридеруны, чьими гостями тогда были. Она, к сожалению, на следующий день, а именно 27 октября⁹⁸, покинула этот мир. Затем архиепископ отправился в Магдебург, а я - в Вальбек, где и справили праздник всех святых⁹⁹.

(17.) Между тем Ардуин, только по имени король, потеряв город Верчелли, которым, изгнав епископа Льва¹⁰⁰, вопреки закону долго владел, заболел; сбрив бороду и став монахом, он 30 октября¹⁰¹ умер; похоронили его в монастыре. Император же, посетив западные земли, нуждавшиеся тогда в его присутствии, уладил все спорные вопросы¹⁰².

25. (18.) После этого славный епископ Эйд, вернувшись из Польши с богатыми дарами, заболел и 20 декабря¹⁰³, в городе Лейпциге, отдал Христу свою верную душу. Тотчас же прибыл Хильдевард, епископ Цейца, которого вызвали для того, чтобы позаботиться о теле; войдя в дом, где почил святой муж, он обнаружил, что тот наполнен дивным ароматом. Он сопроводил тело до Мейсена и, с помощью графа Вильгельма, который тогда, согласно своей должности, охранял этот город, похоронил перед алтарём. Но так как выше я обещал рассказать в последующем о его жизни, скажу коротко о многом. Названный муж происходил из благородного рода, владел многими поместьями, по нищете духа почитая это за ничто. Перед посвящением он, вместе с прочей братией, жил в Магдебурге, соблюдая устав и ведя весьма достохвальную жизнь; позже, поднявшись выше по увеличении духовной его паствы, он по мере своих сил пытался подражать апостольской жизни. Он никогда не пользовался ни рубашкой, ни брюками, кроме тех случаев, когда служил мессу; он часто отказывался служить её потому, что считал себя недостойным этого. Многие удивлялись тому, как он терпел зимний холод. Часто, когда его люди уже почти теряли надежду, он, хоть и с трудом, но оживал в тёплой комнате. Тело своё он чрезмерно истязал постом, а передвигаться больше предпочитал пешком, чем верхом. Когда он видел, что у него и его спутников в пути закончилась еда или случилась какая-либо иная трудность, он благодарил Бога и всем велел это делать. Благодаря крещению, усердной проповеди и конфирмации он был полезен не только своей церкви, но и многим другим. Воздерживаясь от тех вещей, которыми он сам и его люди должны были жить, он приобрёл для своей церкви почти 200 мансов. Елей и клириков редко, храмы же Господни охотно он освящал, хоть часто и без мессы. Глаза его из-за постоянно льющихся, обильных слёз потускнели. Нам, современникам его, из-за грехов наших не нравился образ его жизни, а ему - наш. Живя более 23 лет в тяжком труде, он заранее предсказал свой конец и очень настойчиво просил ни в коем случае не хоронить его в Мейсене. Ведь он всегда втайне желал, - боясь одиночества в будущем, - заслужить [право] быть погребённым в месте, под названием Кольдитц¹⁰⁴, где покоится тело Христова мученика Магнуса. Но граф Герман, надеясь, что благодаря его заступничеству доверенное ему Богом место обретёт помощь, велел, как я уже говорил, похоронить его именно там.