Читаем ХРОНИКА полностью

26. (19.) В канун Рождества Господня105 в своём городе, носящем название Кобленц, умер Мейнгауд, архиепископ Трирской церкви, занимая эту должность в течение 8 лет и 7 месяцев106; оттуда его тело было доставлено к его же престолу и с честью погребено рядом с его предшественниками. Император, услышав об этом, был взволнован потерей столь великих отцов и решил обсудить с друзьями, как лучше заполнить ставшие вакантными места; Рождество Господне он в праздничном настроении провёл в Падерборне. А после этого поручил город Трир Поппо107, сыну маркграфа Леопольда, бывшему тогда приором Бамбергской церкви; а когда Эрканбальд, архиепископ Майнца, должен был рукоположить его согласно приказу цезаря и с разрешения Верденского епископа108, который был тогда первым по рангу среди этой братии, Дитрих, епископ Меца, постоянными восклицаниями и смиренными просьбами тщетно пытался этому помешать, говоря, что будет более справедливо, если именно он осуществит это рукоположение. Но император не стал слушать его, указывающего на грамоты и грозящего отлучением, а велел осуществить помазание. В те же дни на место Эйда цезарь назначил епископом Эйльварда109, капеллана маркграфа Титмара, согласно просьбе Германа, его брата; в воскресенье110 перед Вербным Воскресением он с нашей помощью был посвящён в Мерзебурге архиепископом Геро.

27. (20.) Император, проведя ближайший праздник Вербного Воскресения111вместе с Генрихом, почтенным епископом Вюрцбургской церкви, в среду прибыл в Бамберг, почтительно отпраздновав здесь Вечерю Господню, Его страсти и сам праздник Пасхи. Приглашённый сюда Рудольф112, король Бургундии и его дядя, прийти не смог и просил своего любимого племянника выйти ему навстречу. Их встреча состоялась в городе Страсбурге113; щедрое радушие взаимной любви радовало спутников обеих сторон. Была там также славная супруга114 короля Рудольфа, которая, будучи верной его помощницей, поручила заботам цезаря двух своих сыновей, пасынков своего мужа. Всё, что тогда было ему уступлено дядей и чем до сих пор по милости короля владел Вильгельм Пуатье115, (цезарь) дал в лен своим любимым рыцарям.

28. Император, следуя мудрому совету, хотел этим упрочить то, что намного ранее названный король клятвенно обещал сделать после своей смерти. Ведь он принял от дяди под свою руку всю знать Бургундской земли, дав крепкое ручательство в том, что в важнейших делах ничего не будет делать без её согласия. Епископство над той областью116 он дал некоему знатному мужу, который позже едва ушёл оттуда целым. Ведь Вильгельм, могущественный в тех краях муж, узнав обо всём этом, велел его прогнать и, наконец, бегущего, травить собаками. Епископ, уже терявший силы, услышав их лай, понял, что для него осталось единственное спасение; осенив знаком святого креста оставленные за собой следы, он лёг, будто мёртвый, и приготовился стать добычей; и вот, хищные псы, учуяв означенное место, будто сильным вихрем повёрнутые, повернули назад, а истинный слуга Божий через незнакомые лесистые места добрался до дружественных пределов.

29. Цезарь дал королю, его супруге и всей его знати огромные деньги и, вторично утвердив старинное пожалование, разрешил им уйти; сам же, собрав войско, направился к городу Базелю. Услышав там, что Вильгельм, укрепив города, оказывает неповиновение и намеревается закрыть пути, он, не надеясь на малое количество [своих людей], собрал отовсюду отряды друзей и предал дерзнувшие восстать против него провинции огню и пожару. Однако поняв, что ни один из тамошних городов захватить не удастся, он вернулся в печали, ибо ни здесь, ни на Востоке не смог нанести своим врагам решительного поражения.

(21.) Между тем императрица, пребывая тогда в наших областях, думала вместе с нашими князьями о защите отечества. Враг же наш, Болеслав, не вредя нашей земле, укреплял свою; узнав об уходе цезаря, он обрадовался и весьма возгордился. Ведь многие, кому это было известно, утверждали, что если бы цезарь пришёл тогда к нему со своей армией, он смог бы восстановить страх, который тот питал к нам, и, даровав ему один только мир, нашёл бы (Болеслава) опять верным и готовым служить ему.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых памятников архитектуры
100 знаменитых памятников архитектуры

У каждого выдающегося памятника архитектуры своя судьба, неотделимая от судеб всего человечества.Речь идет не столько о стилях и течениях, сколько об эпохах, диктовавших тот или иной способ мышления. Египетские пирамиды, древнегреческие святилища, византийские храмы, рыцарские замки, соборы Новгорода, Киева, Москвы, Милана, Флоренции, дворцы Пекина, Версаля, Гранады, Парижа… Все это – наследие разума и таланта целых поколений зодчих, стремившихся выразить в камне наивысшую красоту.В этом смысле архитектура является отражением творчества целых народов и той степени их развития, которое именуется цивилизацией. Начиная с древнейших времен люди стремились создать на обитаемой ими территории такие сооружения, которые отвечали бы своему высшему назначению, будь то крепость, замок или храм.В эту книгу вошли рассказы о ста знаменитых памятниках архитектуры – от глубокой древности до наших дней. Разумеется, таких памятников намного больше, и все же, надо полагать, в этом издании описываются наиболее значительные из них.

Елена Константиновна Васильева , Юрий Сергеевич Пернатьев

История / Образование и наука
1991: измена Родине. Кремль против СССР
1991: измена Родине. Кремль против СССР

«Кто не сожалеет о распаде Советского Союза, у того нет сердца» – слова президента Путина не относятся к героям этой книги, у которых душа болела за Родину и которым за Державу до сих пор обидно. Председатели Совмина и Верховного Совета СССР, министр обороны и высшие генералы КГБ, работники ЦК КПСС, академики, народные артисты – в этом издании собраны свидетельские показания элиты Советского Союза и главных участников «Великой Геополитической Катастрофы» 1991 года, которые предельно откровенно, исповедуясь не перед журналистским диктофоном, а перед собственной совестью, отвечают на главные вопросы нашей истории: Какую роль в развале СССР сыграл КГБ и почему чекисты фактически самоустранились от охраны госбезопасности? Был ли «августовский путч» ГКЧП отчаянной попыткой политиков-государственников спасти Державу – или продуманной провокацией с целью окончательной дискредитации Советской власти? «Надорвался» ли СССР под бременем военных расходов и кто вбил последний гвоздь в гроб социалистической экономики? Наконец, считать ли Горбачева предателем – или просто бездарным, слабым человеком, пустившим под откос великую страну из-за отсутствия политической воли? И прав ли был покойный Виктор Илюхин (интервью которого также включено в эту книгу), возбудивший против Горбачева уголовное дело за измену Родине?

Лев Сирин

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное / Романы про измену
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное