Хроника

Еще в том же году, после смерти короля Карла померкла луна в тот самый час, когда мы служили заутреню, в четвертый день от начала марта, в воскресенье, когда поется «Радуйся, Иерусалим!», а верховный понтифик вручает префекту Рима розу. А роза та – золотая, и полна она мускуса и бальзама, и этим обозначены три сущности Христа. Золото, первый из всех металлов, обозначает совершенство Его божественной природы[2411]. Об этом говорится, Песн 5, 11: «Голова его – чистое золото», то есть божественность. Об этом же сказано, 1 Кор 11, 3: «Христу глава – Бог».

Горячий и благоухающий бальзам являет нам образ души Христа, преисполненной пылающей любви. Об этом, Ин 15, 13: «Нет больше той любви, как если...» и так далее. Благоухание духовной благодати расточает она повсюду. Поэтому говорят души святые, Песн 1, 3: «Мы побежим за благовонием мастей твоих»[2412]. В мускусе, что выделяется из плоти единорога и аромат которого подкрепляет духовные члены, обозначена воспринятая от Адама человеческая природа Христа, Который благоуханием страстей Своих воодушевляет верующих терпеть испытания. Об этом сказано, 1 Пет 4, 1: «Как Христос пострадал за нас плотию, то и вы вооружитесь тою же мыслью». Вот какую розу господин наш папа дарует префекту города Рима в знак того, что Бог Отец отдаст Сына Своего в награду возлюбившим Его. Об этом говорит Господь, Ин 14, 21: «Кто любит Меня, тот возлюблен будет Отцем Моим; и Я возлюблю его и явлюсь ему Сам». Поэтому господин наш папа совершает дарение розы, дабы открыть потаенный смысл всего вышесказанного.

О том, как на Вознесение [2413] венецианский дож обручается с морем

Равным образом и венецианский дож вместе со своим городом в день Вознесения обручается с морем золотым кольцом[2414]. /f. 445d/ Это устраивается отчасти ради развлечения, и с тем чтобы уплатить [своего рода] дань [стихии], отчасти во исполнение языческого обычая, по которому [и сейчас] венецианцы приносят жертвы Нептуну. Есть тут и желание показать, что они властвуют на море. Потом желающие из рыбаков (ибо никто их к тому не принуждает) раздеваются донага и, набрав полный рот оливкового масла, которое они потом выпускают, спускаются в глубины моря, чтобы найти [брошенное туда] кольцо дожа. И тот, кто сумеет его найти, беспрекословно владеет им. Об этом говорит Псалмопевец, Пс 106, 23–24: «Отправляющиеся на кораблях в море, производящие дела на больших водах, видят дела Господа и чудеса Его в пучине». И заметь, что Нептуна поэты и язычники называют богом моря.

Еще в том же вышеозначенном году, в седьмой день от исхода марта, то есть на Благовещение [25 марта], была Пасха, чего не случалось 72 года[2415]. Некоторые сочли, что это не к добру; ведь ожидали, что такое совпадение произойдет через десять лет, то есть в 1295 году[2416].

О кончине папы Мартина и об избрании папы Гонория IV [2417]

Тогда же господин наш папа Мартин IV отслужил торжественную службу на Светлое Христово Воскресение, и в среду послепасхального восьмидневия [28 марта], когда возглашались первые слова мессы «Приидите, благословенные», Мф 25, 34, завершил свой жизненный путь. Пожелал он, чтобы его похоронили в Ассизи в церкви святого Франциска, ибо всю жизнь свою был близким другом ордена братьев-миноритов.

Сразу по прошествии послепасхального восьмидневия, а именно во второй день от начала апреля, был избран преемник папы, которым стал Иаков Савелли, родом из Рима; он входил в коллегию кардиналов и был первым среди остальных[2418]; он был преклонного возраста, «стар и насыщен жизнью», Быт 35, 29. Немощный он был /f. 446a/ и страдал от болей в ногах и руках. Имя он принял Гонория IV. Тотчас после избрания папой он отправился в Рим, и призвал к себе кардиналов, которые были легатами в различных провинциях, и повел с ними речь о том, как водворить на земле всеобщий мир. Он стал исполнителем предсмертной воли папы Мартина. Из дружеской благосклонности он щедро одарил сокровищами сына короля Карла, который томился в плену у Педро Арагонского на Сицилии[2419], и короновал Карла, внука короля Карла[2420], и есть надежда, что он сделает много добра, как о нем говорят и как он сам, кажется, утверждает.

О том, как диавол обманул одного монаха, пообещав ему папский престол