Хроника

А когда я во время той осады ушел из Пармы, направляясь во Францию, я прошел через Фонтанеллато, деревню, в которой тогда жил господин Герардо дель Канале; увидев меня, он обрадовался и сказал мне, что он был весьма полезен жителям Пармы. И я ему на это сказал: «Поскольку император осаждает Парму, вы будьте или только с ним, или с находящимися в городе пармцами, а не прихрамывайте на обе ноги, ибо это вам не на пользу. Ведь о том, кто стремится примкнуть сразу к двум сторонам, сказано в Писании: "Такой человек ... будет застигнут там, где не думал", Сир 23, 30». Он не услышал меня, то есть и не подумал сделать то, что я сказал; и потому его утопили в глубине морской, привязав к его шее мельничный жернов, как я уже сказал. Посему к нему подходит то, что говорит Мудрец, Притч 12, 15: «Путь глупого прямой в его глазах; но кто слушает совета, тот мудр». То же, Еккл 7, 17: «Не будь безумен: зачем тебе умирать не в свое время?» То же, Иов 22, 16: Они «преждевременно были истреблены, когда вода разлилась под основание их».

О господине Бернардо Росси из Пармы

Обрати внимание на то, что господин Бернардо ди Роландо Росси из Пармы, родственник господина нашего папы Иннокентия IV (ибо женой Бернардо была сестра папы), лучше понял слова императора, сказанные ему иносказательно, чем господин Герардо дель Канале. В самом деле, однажды, когда Бернардо ехал верхом вместе с императором и конь его споткнулся, император ему заметил: «Господин Бернардо, у вас плохой конь, но я надеюсь и обещаю в ближайшие дни /f. 293b/ дать вам лучшего коня, который не будет спотыкаться». И господин Бернардо понял его слова так, что его вздернут на виселицу, то есть повесят[831]; и воспламенилось и вознегодовало сердце его на императора, и он удалился от него. И, собрав некоторых пармских рыцарей, среди которых был господин Герардо да Корреджо, которого я видел, когда он дважды был пармским подеста, и господин Гиберто да Дженте (он много лет спустя стоял во главе пармцев), и многие другие рыцари из Пармы, знатные и могущественные и достойные упоминания, Бернардо ушел с ними в Пьяченцу. И император тотчас объявил их изгнанниками и велел разрушить их дворцы. По этой причине другие рыцари, боясь императора, ушли вслед за ними и жили с ними в Пьяченце, добрых двести человек, и «все они держат по мечу, опытны в бою» (Песн 3, 8); император увидел их только позже, когда в построенном им городе Виттории он потерпел поражение и с позором был обращен ими в бегство[832]. А господин Бернардо, о котором мы упоминали, был кумом императора, самым близким его другом и любимым им; когда он хотел повидаться с ним, то двери для него всегда были открыты.

О Пьере делла Винья [833]

Но император не умел ни с кем хранить дружбу, более того, он хвастался, что никогда не выкармливал ни одного поросенка, чтобы не получить от него сала. Этим он хотел сказать, что никогда никого он не возносил к богатству и почестям, чтобы впоследствии не опустошить кошелек и казну того человека. Что было, к слову сказать, величайшим несчастьем. Это проявилось по отношению к Пьеру делла Винья, который был при императорском дворе превосходным советником и секретарем, и император сделал его логофетом, и, однако, подняв его из праха[834], он заставил его потом вернуться в тот же прах. Император /f. 293c/ нашел в нем корень зла и возвел на него клевету, чтобы предать его смерти. А «клевета приводит мудрого в смятение и губит крепость сердца его», как говорит Мудрец, Еккл 7, 8[835].

О клевете, возведенной императором на Пьера делла Винья, чтобы предать его смерти

А клевета императора на Пьера делла Винья была такого рода. Император послал судью Таддео, и Пьера делла Винья, которого он очень любил и предпочитал всем остальным своим придворным, и некоторых других в Лион к папе Иннокентию IV, чтобы они уговорили папу не торопиться с отрешением императора от власти. Ибо он узнал, что тот созывает ради этого собор. И повелел он своим посланцам вести переговоры с папой или вдвоем, или в присутствии всех остальных. А после их возвращения товарищи обвинили Пьера делла Винья в том, что он много раз вел с папой доверительные беседы с глазу на глаз, без них. Поэтому император повелел его схватить и предать мучительной смерти. И при этом произнес: «Гнушаются мною все наперсники мои, и те, которых я любил, обратились против меня», Иов 19, 19.