Читаем Хроника белого террора в России. Репрессии и самосуды (1917–1920 гг.) полностью

26 октября 1919 г. на станции Комаричи Севского района повешен деникинцами (есть версия, что просто погиб) Марк Исаевич Мокряк. В Первую мировую войну подпрапорщик Мокряк за храбрость награжден четырьмя георгиевскими крестами и медалями. С 1918 г. на родине возглавил борьбу против германских оккупантов и петлюровцев. С февраля 1919 г. командовал батальоном красных добровольцев на Южном фронте. За голову красного артиллериста Мокряка генерал А. И. Деникин обещал два георгиевских креста и 10 тысяч рублей золотом… Прах М. И. Мокряка был торжественно захоронен в Москве у Кремлевской стены.

30 октября 1919 г. на г. Духовщина Смоленской губернии совершен налет белого отряда в 200 человек. В ходе налета белыми было расстреляно 11 человек[1359].

Октябрь 1919 г. Во время наступления Северо-Западной армии генерала Н. Н. Юденича атаманом С. Н. Булак-Балаховичем на станции Владимирский лагерь (его отряд базировался на станции Стуги-Белые) были повешены 6 человек[1360].

Ноябрь 1919 г.

1 ноября 1919 г. через судебное ведомство командующий ВСЮР генерал А. И. Деникин провел «Временный закон об уголовной ответственности за спекуляцию», каравший виновных вплоть до смертной казни с конфискацией имущества. Также за это преступление следовало наказание в виде лишения всех прав состояния или каторжные работы сроком от 4 до 20 лет[1361].

2 ноября 1919 г. в Омской губернии расстрелян белогвардейцами первый председатель русско-полянского поселкового совета большевик Р. С. Рассохин.

В начале ноября 1919 г. во время похода партизанских отрядов из Баштанки Николаевского уезда Херсонской губернии в Николаеве был захвачен в плен разведчик отряда М. И. Реця. После продолжительных пыток красный партизан был повешен на телеграфном столбе на Соборной улице Николаева. Труп провисел больше недели, после чего его выбросили в реку Ингул[1362].

2 ноября 1919 г. в Херсоне по приказу полковника Швачкина на ярмарочной площади расстреляны арестованные в ночь с 19 на 20 октября 1919 г. руководители революционного штаба Г. Поляков и А. Сокольский. Еще 23 подпольщика были расстреляны на пустыре за железнодорожной станцией[1363].

4 ноября 1919 г. Согласно донесению начальника ставропольского уголовно-розыскного управления Тамсена военному губернатору о политическом положении в городе в ставропольской тюрьме числилось 1300 арестантов[1364]. В Ставропольскую тюрьму был брошен даже 8-летний мальчик, приговоренный к 15 годам заключения «за услугу, оказанную им Красной Армии»[1365].

6 ноября 1919 г. белый партизанский отряд капитана Н. П. Орлова занял Яренск. На следующий день в городе белыми будет расстреляно четверо коммунистов и 11 красноармейцев. Семьи репрессированных брались в заложники[1366].

Помимо города расправы над сочувствующими советской власти начались в Яренском уезде. Всего по уезду за короткий период пребывания отряда было расстреляно до 100 человек. Убитых и раненых сбрасывали в Печору[1367]. Некоторые современные исследования уточняют эту цифру, говоря о 84 расстрелянных в Яренске и окрестностях[1368].

Очевидно, что приведенные цифры учитывают данные более ранних исследований, в первую очередь Е. Г. Королевой и А. А. Попова. Согласно их исследованию, в ноябре 1919 г. белыми в Яренском уезде были расстреляны от 58 до 84 человек, в основном по приговорам местных крестьянских обществ. Так, в селе Оквад были казнены 20 советских активистов, в том числе 14-летний Тимофеев и 65-летний В. И. Туркин. В селе Керчомья были арестованы от 32 до 39 человек, из них 9–16 чел. были расстреляны. В Изваильской волости шли аресты и расстрелы красных партизан из отряда Уляшева. В Архангельск были этапированы 121 человек, в том числе 60 из Керчомьи, 40 из Усть-Кулома, 15 из Деревянска и 6 из Усть-Нема[1369].

7 ноября 1919 г., согласно воспоминаниям бывшего политзаключенного Н. А. Чебунина, зафиксированным в книге М. С. Кедрова, в годовщину Октябрьской революции надзиратель Иоканьгской тюрьмы И. Ф. Судаков ночью ворвался в барак в сопровождении охранников и скомандовал открыть огонь по нарам, где спали заключенные. Согласно этому источнику, всего погибло 17 человек, а позднее около 30 еще умерло от ран. При этом трупы заключенных не убирались до утра под страхом расстрела[1370].

Перейти на страницу:

Все книги серии Уроки истории

Хроника белого террора в России. Репрессии и самосуды (1917–1920 гг.)
Хроника белого террора в России. Репрессии и самосуды (1917–1920 гг.)

Поэтизируя и идеализируя Белое движение, многие исследователи заметно преуменьшают количество жертв на территории антибольшевистской России и подвергают сомнению наличие законодательных основ этого террора. Имеющиеся данные о массовых расстрелах они сводят к самосудной практике отдельных представителей военных властей и последствиям «фронтового» террора.Историк И. С. Ратьковский, опираясь на документальные источники (приказы, распоряжения, телеграммы), указывает на прямую ответственность руководителей белого движения за них не только в прифронтовой зоне, но и глубоко в тылу. Атаманские расправы в Сибири вполне сочетались с карательной практикой генералов С.Н. Розанова, П.П. Иванова-Ринова, В.И. Волкова, которая велась с ведома адмирала А.В. Колчака.

Илья Сергеевич Ратьковский

Документальная литература
«Черта оседлости» и русская революция
«Черта оседлости» и русская революция

Владимир Иванович Бояринцев — ученый, писатель и публицист, автор более двухсот книг, посвященных прошлому и настоящему России. Новая книга ученого посвящена выявлению корней еврейского радикализма, сыгравшего немаловажную роль в революционном движении начала ХХ века в России. Гнезда терроризма, утверждает автор, формировались в «черте оседлости». Бунд — Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, Польше и России — поощрял политические убийства. Партийные лидеры создали культ динамита и револьвера, окружили террориста героическим ореолом, и, как следствие, насилие приобрело притягательную силу для еврейской молодежи, составлявшей большую часть анархических организаций.Отдельное внимание в книге уделено деятельности «купца революции» — Александра Парвуса, создавшего теорию «перманентной революции», активно пропагандируемую впоследствии Львом Троцким.

Владимир Иванович Бояринцев

Публицистика
США во Второй мировой войне. Мифы и реальность
США во Второй мировой войне. Мифы и реальность

В книге, ставшей мировым бестселлером и впервые публикуемой на русском языке, канадский историк Жак Р. Пауэлс анализирует подлинную роль и цели США во Второй мировой войне и открыто отвечает на неудобные вопросы: руководствовался ли Вашингтон гуманистическими мотивами, выступая против нацистской Германии, как это принято считать за океаном, и почему многие влиятельные американцы сотрудничали с фашистскими режимами, а по окончании войны столь снисходительно отнеслись к преступникам? Чем объясняются «кровавый провал» наступления на Дьепп в августе 1942 года и печально известная бомбардировка Дрездена? Почему до сих пор на Западе и в США так мало известно о битве под Москвой в декабре 1941 года и начале контрнаступления Красной армии, а высадка союзников в Нормандии 1944 года восхваляется как сокрушительный удар по нацистской Германии? И что на самом деле заставило союзников открыть второй фронт?Автор проводит весьма убедительные аналогии между отношением американцев к «самой хорошей войне за всю историю» страны и к борьбе с терроризмом, развернувшейся после трагических событий 11 сентября 2001 года, объявленных «новым Перл-Харбором», между растиражированными клише об идеалистичных целях американцев во Второй мировой войне и их миротворческой миссией на Ближнем Востоке… История повторяется.

Жак Р. Пауэлс

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература

Похожие книги

Повседневная жизнь петербургской сыскной полиции
Повседневная жизнь петербургской сыскной полиции

«Мы – Николай Свечин, Валерий Введенский и Иван Погонин – авторы исторических детективов. Наши литературные герои расследуют преступления в Российской империи в конце XIX – начале XX века. И хотя по историческим меркам с тех пор прошло не так уж много времени, в жизни и быте людей, их психологии, поведении и представлениях произошли колоссальные изменения. И чтобы описать ту эпоху, не краснея потом перед знающими людьми, мы, прежде чем сесть за очередной рассказ или роман, изучаем источники: мемуары и дневники, газеты и журналы, справочники и отчеты, научные работы тех лет и беллетристику, архивные документы. Однако далеко не все известные нам сведения можно «упаковать» в формат беллетристического произведения. Поэтому до поры до времени множество интересных фактов оставалось в наших записных книжках. А потом появилась идея написать эту книгу: рассказать об истории Петербургской сыскной полиции, о том, как искали в прежние времена преступников в столице, о судьбах царских сыщиков и раскрытых ими делах…»

Валерий Владимирович Введенский , Иван Погонин , Николай Свечин

Документальная литература / Документальное