Хроника для Акаши: Закат... (Часть первая: Фиирация) (СИ)

Луиза сегодня тренировала своих девочек, она так же, как и Арантин, чувствовала себя в не лучшем состоянии, но не показывала этого и, кажется, только одна брюнетка лет тридцати понимала, что у ее учителя на сердце, о чем та думает. Но вот, как Арантину, ей не удалось отвертеться от разговора. Брюнетка попросила Луизу пойти с ней в комнату. И там Луиза все рассказала. Брюнетка вошла в положение подруги и сказала, что счастье ее учителя для учеников куда превыше и желаннее, чем видеть улыбку, но чувствовать печаль и грусть. Она сказала, что Луиза может передать в ее руки все дела, что та может быть счастлива с тем, кого она любит. Счастья Луизы не было видно и края, она вся светилась, была по-настоящему счастлива это слышать и даже всплакнула, опираясь на плечо своей подруги. Ну, а после она вышла к своим девочкам и попросила, чтобы те помогли своему учителю в наведении красоты. Все с радостью согласились. Вот, что такое дружба и уважение друг другу — это когда все готовы помочь и взять часть, а иногда и всю ответственность за то или иное предприятие.

12:00, в комнате Арантина.

В комнату зашел Вильям, он выглядел испуганным и чем-то озабоченным.

— Что случилось? — спросил Арантин суровым голосом.

— Я… Я боюсь! Ты не представляешь себе, у меня уже паранойя. — ответил тот, оглядываясь все время назад.

— И что ты хочешь от меня? Лекарство от страха? Такого нет.

— Я не знаю, просто помоги мне любым методом, прошу… Умоляю… — просился Вильям.

— Хорошо, правда, все, что я могу сделать, это сказать то, что я говорил раньше. Здесь на этом корабле, рядом со мной, пока ты принадлежишь мне, тебя никто не посмеет тронуть, Восьмой… то есть Святейший и его люди, они уж точно не посмеют. Можешь верить мне и не бояться. Тебе ничто не угрожает. — проговорил Арантин Вильяму голосом, что внушало доверие, Вильям, сам того не замечая, слушая Арантина почему-то лишился части своего страха. Но все же спросил:

— Почему ты так уверен, что Святейший не тронет меня?

— Потому что у нас с ним есть договоренность, у нас с ним разные цели, но достичь их можно, только если мы объединимся. Мы и еще несколько человек работаем над одним проектом, что изменит многое в этом мире. Думаю, я утолил твое любопытство и убрал из твоей души страх. Я повторюсь, у нас со Святейшим разные цели, но идем мы по одной дороге, чтобы достичь своих целей, мы помогаем друг другу. И какой-то один человек не встанет между нами. Святейший найдет новых людей, а вот нового меня, нового союзника, он не найдет. — сказал Арантин со всей серьезностью в голосе.

— Это как-то связано с аукционом? — спросил Вильям.

— И да, и нет, я все сказал, а теперь уходи. Я занят. — сказал Арантин жестоким голосом и показал на двери.

Вильям вышел, а в комнату забежала Соня. Она была спокойна и совсем не держала обиды на Арантина за недавние его действия. Соня запрыгнула ему на стол и села перед ноутбуком, мешая ему и прося тем самым отвести ей немного времени. Что тот и сделал.

— Чего ты от меня хочешь? Прощаешь меня? Может, ты голодная? Нет? Тогда чего ты хочешь? — задавал вопросы Арантин. А кошка только сидела и смотрела на него, казалась, она видела своего нерадивого хозяина насквозь. Арантин перестал задавать глупые вопросы и отвел взгляд от Сони. Но она шла и смотрела ему в глаза прямо через его черные очки. Тогда он остановился и выкрикнул ей: — Прекрати! Хватит уже, ты не помогаешь! Хватит вести себя тут, как будто ты все знаешь и все понимаешь! Ты просто кошка, обычная кошка, ты не человек, тебе не понять моих чувств. — кошка не переставала смотреть, она только подошла ближе, как будто говоря: «Я не перестану, пока ты не признаешься сам себе. В том, в чем тебе нужно признаться». Арантин не выдержал и схватил кошку, поднес к своему лицу и проговорил ей: — Я сказал, прекрати! — но это не помогло, хоть Арантин ее и остановил, она продолжала смотреть ему в глаза и говорить своим взглядом: «Признайся». И Арантин отпустил кошку со словами: — Ты права… Я не смогу жить дальше без нее, я люблю ее, она дороже для меня, чем все другие мои желания и идеи. Но все же, если она любит меня, то вернется ко мне и поймет… Нет, я эгоист, заставлять девушку жертвовать своими желаниями ради себя, а я что? А я ничего, просто готов принять ее жертву и ее любовь. Эгоист…