Хроника гениального сыщика

У ресторана «Саввой» сновали полуобнаженные девицы. Крутились мальчики с нарушенной половой ориентацией. «Бентли» и «Мерсы» обдавали смрадными и дорогостоящими парами.

Алекс Федоров встретил нас неприветливо, даже не приподнял в ухмылке свою заячью губу. Он хотел бежать, но Рябов схватил его за локоть и опрокинул на вымытый элитным шампунем тротуар.

– Я не сокрушал Иванову! – прошелестел Алекс заячьей губой.

– Тогда кто?

Алекс встал, поправил кельнерский сюртук и повел свой неторопливый рассказ.

5.

– С Ивановой я познакомился в бассейне комплекса «Олимпийский», – поведал нам Алекс. – Госпожа Иванова ласточкой ныряла с вышки, бойко плавала кролем. Даже такой иезуитски хитроумный стиль, как дельфин, ей неплохо давался.

– Алекс! – представился я Ивановой.

– Госпожа Иванова, – представилась мне нерукотворная наяда.

– Не выпить ли нам по бокальчику водки «Путин», – предложил я.

– Минуточку, – нахмурилась Иванова, – я только сниму мокрый купальник и припудрю носик.

Переодевшись в сухое платье, Иванова вышла навстречу мне легкая и веселая. Нос ее чуть был припорошен коксом.

«А ведь я влюблюсь в нее!» – с ужасом подумал я.

Словно прочитав мои мысли, глаза Ивановой сверкнули. Один глаз ее, я заметил, был карий, другой – голубой.

– Поедем ко мне, – прошептала Иванова и так крепко сжала мое запястье, что я вскрикнул от боли.

6.

– Я стал целовать ее сразу у вешалки, – продолжил свою исповедь Алекс. – Поливал ее из литрового пакета ананасовым соком и сам же пил эту божественную влагу с ее пупка.

Тут зазвонил телефон. Надо вам сказать, работа кельнера в ресторане «Саввой» приучила меня, без раздумья хватать трубку.

– Алло, – сказал я.

– С вами говорит инспектор Рябов, – раздался глуховатый голос. – Госпожа Иванова крайне опасна. Предупреждаю!

Затем послышались долгие гудки.

– Алло, алло! – тревожно закричал я.

– Пи-и, пи-и! – отвечала трубка.

– Кто это был? – спросила госпожа Иванова.

– Инспектор Рябов.

– Что ему нужно?

– Он предупредил об опасности.

– Я пойду приму ванну с шампунем «Ночи Кабирии», – изрекла Иванова, словно не слыша моего ответа, сверкнув напоследок сначала карим, а потом и голубым глазом.

Что мне оставалось делать?

И я убил госпожу Иванову… Задушил в своих объятиях, когда она, благоухающая шампунем, частично обнаженная (сложения она была почти акробатического) вышла из ванны.

7.

– Однако вы же сказали, что не убивали ее! – взорвался я, акушер Кусков.

Алекс потупился.

– Инспектор Рябов, – сомнабулически зашептал я. – Рябов… Так это же ваша фамилия!

Я резко повернулся к своему другу.

– Да, меня зовут Рябов, – ответил мой друг не без гордости. – И это звонил я.

– О чем же конкретно вы хотели предупредить, – молитвенно сложил на груди руки Алекс.

– О грозящей опасности.

– Какой?! – возопили мы с Алексом.

Сыщик достал из кармана макинтоша раскладной саксофон и тихонько заиграл «7-40».

– Алекс, к метрдотелю, – вдруг высунулся из окна кельнер с неизвестной нам фамилией и физиономией.

Рябов спрятал саксофон, вытер носовым платком мундштук, произнес внушительно:

– Госпожа Иванова никогда не полюбила бы вас.

– Почему? – сверкнул мокрыми глазами Алекс.

– У вас заячья губа.

Так вот оно что – потрясло все мое сознание. Рябов все знал, все предвидел!

– Только не стоило ее убивать, – Рябов дружелюбно, хотя и по-мужски крепко, постучал кельнера Алекса по спине.

– Алекс, к метрдотелю! – опять крикнул бесфамильный кельнер из окна ресторана «Саввой». – Оглох, скотина?

Сгорбившаяся фигурка Алекса скрылась в полумраке входа ресторана.

8.

Прошло несколько лет. История человека с заячьей губой, запечатленная вашим покорным слугой, вышла в журнале «Российское акушерство» и вызвала шквал дебатов. Особенно почему-то были взволнованы акушеры Татарстана и Гондураса.

– Зачем вы отпустили Алекса? – однажды спросил я инспектора, когда после игры на саксофоне он находился в благоприятном расположении.

– Я частный детектив, – ответил он мне. – Мое дело разобраться в криминальном случае, вывести всех на чистую воду. А злоумышленников пусть ловит доблестная полиция.

– Вдруг Алекс еще задушит кого-нибудь… в своих объятиях? – прищурился я.

– Кельнеры – трусы. Вот разве что его назначат метрдотелем.

– А почему мы пробирались к Ивановой через подземный ход?

– Какой еще ход?

– Вырытый еще во времена русско-турецкой кампании?

– Не было никакого хода! – отрезал Рябов.

Я понял, гениальный сыщик умеет хранить свои тайны, и больше досужих вопросов не задавал.

Глава 20 Дело танцора «диско»

1.

В Москве со скоростью ветра разнеслась весть – в кабаре «Зеленый смерч» зверски убит танцор в стиле «диско», Василий Дикобразов.

Еще вчера, молодой и красивый, он скакал на сцене в страусовых радужных перьях. Еще вчера ему рукоплескали ложи. Теперь же он был безмолвен и, увы, недвижим.

Стон возмущения пронесся по Златоглавой.

Кто мог убить Дикобразова?

Могла укокошить жена. Однако у Дикобразова никогда жен не было.

Его могла сокрушить любовница. Увы, Василий не любил женщин. Он обожал мужчин. Все знали эту его эксклюзивную слабость.

– Так кто же его замочил? – нахмурился инспектор Рябов.