Хроника Маджипуры. Валентайн Понтифик

— Проверьте ворота. Полностью удостоверьтесь, что все хорошо закрыто. Потом начинайте закрывать внутренние ворота. Всех животных, которые находятся в поле, нужно угнать как можно дальше в северный конец парка. У них там больше возможности спрятаться в лесу. И…

— Это не тот способ,— сказал Вингал Наила.

— Что мы еще можем сделать? У меня нет оружия, Вингол. У меня нет оружия!

— У меня есть.

— Что вы имеете в виду?

Я рисковал своей жизнью тысячу раз, собирая животных для этого парка. Особенно тех, что я привез сегодня. Я намерен защищать их.— Он отвернулся от Ярмуза Хитайна.— Сюда! Сюда, помогите мне с этой клеткой!

— Что вы делаете, Вингол?

— Не обращайте внимания. Идите, проследите за своими воротами.

Не дожидаясь, пока ему помогут, Наила начал затаскивать клетку с диимами на маленькую тележку-плавун, на которой ее ввезли в здание. Хитайн внезапно осознал, каким будет оружие, которое был намерен использовать Наила. Он ринулся вперед, хватая молодого человека за руку. Наила без труда оттолкнул его и, не обращая внимания на резкие протесты Хитайна, выкатил тележку из здания.

Посягатели из города по-прежнему выкрикивали имя своего вождя. Их голоса были слышны все ближе и ближе. "Парк будет уничтожен,— подумал Хитайн, объятый ужасом.— И все же… если Наила действительно намерен"…

Нет. Нет. Он выбежал из здания, пристально вгляделся в сумерки, заметил фигуру Вингола Наила далеко у восточных ворот. Крики теперь были намного громче.

— Талимон! Талимон!

Хитайн увидел толпу, разлившуюся по широкой площади по другую сторону ворот, где каждое утро посетители дожидались часа открытия парка. Причудливая фигура в немыслимых красных одеждах с белой отделкой — это и был Талимон, не так ли? Он стоял наверху какого-то паланкина, безумно размахивал руками, призывая толпу атаковать. Энергетическое поле, окружающее парк, оттолкнет несколько людей или одно-двух животных, но оно не было предназначено для того, чтобы выдерживать напор огромной беснующейся толпы. Здесь попросту не подумали о беснующихся толпах. Но теперь…

— Назад! — закричал Наила.— Отходите прочь! Я предупреждаю вас!

— Талимон! Талимон!

— Я предупреждаю, уходите отсюда!

Они не обращали внимания! Они проталкивались вперед, как стадо обезумевших бидлаков, атакующих без разбора любое препятствие. Хитайн, словно в тумане, видел, как Наила подал сигнал одному из охранников, который на короткое мгновение отключил энергетический барьер. Но Наиле хватило его, чтобы вытолкнуть клетку с диимами на площадь, выдернуть засов, на который закрывалась ее дверца, и отскочить в безопасное укрытие смутного розового тумана,

— Нет,— пробормотал Хитайн.— Нет, даже ради спасения парка, нет… нет…

Диимы устремились из своей клетки с такой быстротой, что одно маленькое животное сливалось со следующим, и они превратились в воздушный поток золотистого меха и ужасных черных крыльев.

Они поднимались вверх на тридцать, сорок футов, потом разворачивались и с неистовой силой и ненасытной жадностью вонзались в первые ряды толпы, как будто они месяцы ничего не ели. Те, которые подверглись нападению, поначалу, казалось, не поняли, что с ними произошло, они пытались отогнать диимов, раздраженно отмахиваясь руками, как от надоедливых насекомых. Но диимов было не так легко отогнать. Они ныряли, кусали, отрывали куски мяса и поднимались, чтобы жадно проглотить свою добычу, и снова бросались вниз. Новый лорд Талимон, истекающий кровью из дюжины ран, свалился со своего паланкина и растянулся на земле. Диимы заканчивали, возвращаясь к тем в передней линии, кто уже был ранен, снова разрывая их мышцы и мягкие ткани под ними.

— Нет,— снова и снова повторял Хитайн на своем безопасном месте за воротами.— Нет. Нет. Нет.

Яростные маленькие существа были безжалостными. Толпа обратилась в паническое бегство, люди пронзительно кричали, разбегались в разные стороны в хаосе сталкивающихся тел, ищущих дорогу к отступлению назад, в Ни-мою, а те, которые падали, лежали в ярко-красных лужах, так как диимы пикировали и пикировали снова. Некоторые лежали уже обглоданные до костей с остатками кусочков мяса, которые тоже уничтожались. Хитайн услышал рыдания и не сразу понял, что рыдает он сам.

Потом все было кончено. Неестественная тишина воцарилась на площади. Толпа разбежалась, жертвы на мостовой уже не стонали; диимы, насытившиеся, кружили над площадью, взмахивая крыльями, потом поднялись все в ночное небо и улетели. Бог знает куда.

Ярмуз Хитайн, дрожащий, трясущийся, медленно пошел от ворот. Парк был спасен. Повернувшись, он посмотрел на Вингола Наила, который стоял, как ангел мщения, с раскинутыми руками и ярко горящими глазами.

— Вы не должны были этого делать,— сказал Хитайн голосом, настолько срывающимся от перенесенного потрясения, что он с трудом выдавливал из себя слова.

— Они уничтожили бы парк.

— Да, парк спасен. Но посмотрите… посмотрите…

Наила пожал плечами:

— Я предупредил их. Как я мог позволить им разрушить все, что мы здесь создали, только чтобы съесть немного свежего мяса?

— Все равно, вы не должны были этого делать.