Хроника Мухаммеда Тахира ал-Карахи

Рассказ. Однажды во время этого пути Шамиль и его товарищ Юнус ушли вперед от товарищей. Они проходили мимо одного старика из чеченского селения Зандаки. Старик спал на сене. Они сели около него. Старик проснулся. Шамиль спросил у своего товарища: «Нет ли у тебя чего-нибудь дать ему поесть?» Юнус вытащил переднюю часть жареного барана. Старик осведомился у них о Шамиле. Тогда Шамиль сказал ему, что Шамиль якобы убит, поражен и ограблен. Старик застонал, заплакал и упал как в обмороке. Они ушли от него. Спустя немного времени мимо старика проходили отставшие товарищи — он спросил их о Шамиле. Они откровенно рассказали ему, что Шамиль был одним из двух прошедших мимо него. Старик побежал вслед за ними. Шамиль и Юнус расположились отдохнуть и вот видят какого-то старика, бегущего старческой походкой с непокрытой головой. Это оказался тот старик. Он упал на грудь Шамиля и плакал, плакал и долго горевал, до такой степени опечалило его их сообщение. Конец.

Они вошли в селение Таттахи к вечеру. Жители селения чествовали и угощали их около 3 дней. Один, давший ранее обет, даже зарезал быка в ознаменование спасения Шамиля от зла врагов. Он накормил их и всех прочих. Затем пошли далее и остановились в селении Байян. Жители этого селения также чествовали и угощали их. Хозяин, принявший в гости Шамиля, даже приходил в Таттахи для того, чтобы пригласить его к себе в гости. Там после 20 раджаба родился Мухаммед Шафи, сын Шамиля.[81] На седьмой день его рождения была принесена положенная жертва [зарезан в честь рождения баран]. Затем вышли из Байяна и остановились [121] в селении Видан. Здесь они увидели новолуние месяца шаабана. Шамиль оставил свою семью в Видане, а сам с товарищами отправился подыскивать место, подходящее для остановки и поселения. Наиболее пригодным местом для этого они нашли селение Гарашкити в округе Шубута. Шамиль остановился гостем у благородного хозяина, который вышел для его встречи еще во время отправления из Видана. Затем этот хозяин, по имени Шабан, ушел, и через 10 ночей месяца ша'бана вернулся с семьей Шамиля. Затем вернулись товарищи Шамиля, те, кто хотел вернуться, и поселились с ним 8 человек. Среди них, непременный его товарищ Юнус, его слуга Салих, раненый Худакатиль Мухаммед, Билядий ал-Хоцатли, Химмат ал-Хоцатли, раненый Hyp Али ал-Харадарихи, Муртади Али ал-Харадарихи и раненый Муса ал-Балагини.

Когда Шамиль проходил по селениям Байян и Видану, с ним встретились известный храбрец Шуайб ац-Цамутури и Джавад-хан ад-Дарги. Во время этой встречи Джавад-хан, опечаленный всем тем, что претерпел Шамиль, сказал имаму: «Не сокрушайся о гибели и рассеянии твоих товарищей и старых соратников. Истинно, вновь соберутся к тебе сюда достойные прежних товарищи-соратники числом более 3 тысяч. Я же — твой преданный раб. Приказывай все, что хочешь и я выполню по твоему указанию». Да вознаградит его добром Аллах всевышний. Шамиль поставил их наибами в тех двух округах и приказал им отбирать все, что они найдут у тех, кто приходит из Мааруха, и убивать их, если они будут выдавать себя за мюридов или чтецов, другим же, [т. е. не выдающим себя за мюридов], — освобождать путь.

Они начали отбирать лошадей у тех, кто приходил для поисков продовольствия в Чечню из обществ Андаля, Багуляля и Караляля. В этом предприятии [122] к ним присоединились некоторые товарищи Шамиля, среди них был и Муртади, еще не созревший юноша, сын павшего за веру Муртади Ласуль Мухаммеда ал-Ургачи и др.

Этим мероприятием были склонены указанные округа к выполнению приказов Шамиля. Конец.

Шамиль пребывал в Гарашкити, как брошенная тряпка; никто не смотрел на него и никто к нему не обращался. Однажды пришла к нему одна женщина из Чиркея, по имени Азиза, и пожаловалась на то, что ее продают здесь в рабство. Шамиль ей объяснил, что у него нет силы освободить ее.

Глава о приближении Шубута и прочей Чечни к Шамилю

Затем в один из последних десяти дней рамадана этого 1255 [XI.1839] г., когда Шамиль читал Коран в худжре, пришел к нему его сын Гази Мухаммед и сказал: «Ту женщину, которая приходила к нам, уводят какие-то мужчины, а она кричит и плачет». Шамиль бросился к двери и увидел ее; она плакала и кричала: «Неужели нет ни одного мусульманина, который бы освободил меня».