Хроника «Персифаля»: Пришествие

Винсент заворожено рассматривал великолепные фасады самого главного здания арктосского сектора и восхищался тому, как кропотливо были отделаны его стены. Особенно сильно его зацепили ледяные статуи двух древних арктосов с поднятыми вверх копьями, что стояли по бокам от главных ворот. За ними была видна дворцовая площадь, настолько большая, что, наверно, была способна вместить в себя целый легион пехоты и пару танковых батальонов. Еще больше человека поражало равнодушие арктосов, проходивших мимо этого дворца и абсолютно не обращавших на него внимания. А нет, то были горожане. Вон парочка провинциалов с детишками фотографируется на фоне одной из статуй, детишки радостно верещат, крутятся, пытаются осмотреть ее всю, а мать пытается их удержать на месте, тоже смеется. Чудо!

Зейн поднял голову к небу. Сегодня оно было не таким серым и хмурым, как вчера. Нет, напротив, сегодня оно было синее с белыми размазанными пятнами облаков, щеки щипал крепкий мороз, а в самой вышине сиял огненный диск Хадара, не способный дотянуться своими лучами до поверхности этой планеты и растопить многовековые льды и снега. Во всем этом великолепии вечной зимы всеми оттенками белого и желтого сиял дворец императора — неописуемой красоты картина. Жалко, что Сириус и ребята не смогли поехать вместе с ними и увидеть эту красоту. Братана опять свалила мигрень, Тайфус остался следить за ним, а остальные пошли за лекарствами.

— Волшебный день, — произнес Зейн, вместе со словами выпуская изо рта клубы пара. — И ведь не сразу подумаешь, что находишься на Аксиосе. Слышишь, Тесса? Тесса?

Он обернулся. Тесса стояла немного поодаль от него. Волосы из-под ее капюшона волнами лежали на груди, глаза, такие же прекрасные, как сегодняшнее небо, были закрыты, одна рука подпирала другую, в которой при пристальном рассматривании можно было разглядеть маленький серебряный скрипичный ключ. Кажется, снова волнуется.

— Ты чего, Тесса? Опять разволновалась? — Зейн немного наклонился, стараясь заглянуть под капюшон.

— Нет, — ее глаза открылись и снова засияли небесной синевой, — просто мне хочется поскорее расстаться со своим бременем. И да, я волнуюсь. Опять. Трусиха.

— Ну что ты. Не называй себя так, — капитан постарался улыбнуться ей как можно теплее. — Ты вовсе не трусиха. Вот скажи, смогла ли трусиха достать эти данные, чем бы они ни были? Не думаю. А твое волнение вполне естественно, учитывая то, с кем тебе придется говорить.

— Нет, все-таки я трусиха. А ты наоборот храбрец.

— Почему же?

— Потому что я трясусь от одной мысли о том, что мне придется общаться с Киромарусом или императором, а ты нет. Ты разговаривал с генералом, взгляд от него не прятал, даже не вздрогнул, когда он оскалился на тебя. А я перетрусила.

— Но ведь ты заслонила меня собой, а это далеко не трусость, — он заметил, как на щеках девушки появился румянец. Или это от мороза? — Вообще-то, я тоже многого боюсь.

— Врете! — воскликнула она. — Вы не можете бояться. По крайней мере, я не встречала ни одного трусливого террана.

— И много ты терран видела?

— Вы первый, — неловко произнесла Тесса, потом добавила. — Но такой же вывод я могу сделать по Николаю, Хитоми, Аншелю. А еще вы любите оружие и шутки.

— Ты говоришь о терранах так, будто мы — уменьшенные копии дейносов. — Зейн усмехнулся не столько над своим выводом, сколько над выражением лица Тессы, которая так по-детски посмотрела на него, когда он это произнес. — Я просто пошутил.

— О, прости, — смутилась Тесса, — я ведь никогда не слышала терранских шуток.

— Не страшно, ты научишься их понимать. А на сколько нам назначено?

Тесса хотела было посмотреть время на своем хэндкоме, но вспомнив о том, что оставила его дома у Тайфуса, подняла голову вверх и посмотрела на солнце.

— Двенадцать тридцать, — отозвалась Тесса. — У нас еще пять минут в запасе.

— Тогда пойдем? Как говорится, «раньше сядем — раньше выйдем».

Девушка только мило улыбнулась в ответ, после чего неторопливо пошла к вратам, ведущим во дворец, Зейн поспешил следом за ней.

— Так ты умеешь бояться? — тихонько поинтересовалась Тесса, когда они вошли на территорию дворца.

— Умением это не назовешь, это врожденное, — кивнул ей Винсент. — Раньше я так же, как и ты, боялся общаться с военными, вне зависимости от ранга. Меня тогда выручил Хоэнхайм: он предложил мне во время разговора с вояками представлять, будто я разговариваю с ним. В итоге, результат на лицо.

— А мне что делать?

— Можешь представлять меня на месте Киромаруса или императора, когда будешь с ними говорить. Меня-то ты, надеюсь, не боишься?

— Нет, ты действительно хороший. О, смотри! — она вцепилась ноготками в его рукав и указала на группу арктосов в красной броне впереди. — Это красная стража, лучшие воины Милитократии. Личная гвардия императора. Не думала, что когда-нибудь их увижу.

— Серьезный у них вид, — заметил Зейн, рассматривая стоявших впереди арктосов в красных доспехах и шлемах, из-за которых казалось, что рога на их головах в разы длиннее, чем у гражданских. — Думаешь, пропустят?

— Должны.