Читаем Хроника польская, литовская, жмудская и всей Руси полностью

Условия (condicie) соглашения с орденскими рыцарями относительно Пруссии. И передать им всю Хелминскую землю и еще кое-какие [земли] между реками Вислой, Мокрой и Древцей с условием, чтобы сначала они всеми силами постоянно воевали против прусских и литовских язычников, а когда одолеют их и усмирят, тогда Хелминскую землю чтобы вернули 28. А все те земли, которые [братья ордена] когда-либо захватят у яычников, чтобы поровну, как это определят нужные люди, делили с князем Конрадом и его потомками. Полякам же чтобы ни насилия какого, ни кривды какой не чинили и врагам их не помогали ни советом, ни делом, но чтобы при каждом случае были готовы помогать [полякам] против язычников. А если нарушат какое-нибудь из этих условий, то за свою вину и неблагодарность подлежат наказанию лишением пожалованного добра. Таково было соглашение и договор между мазовецким князем Конрадом и упомянутыми орденскими братьями, магистром которых в то время был Герман фон Зальца. Герман фон Зальца, первый магистр 29 прусских крестоносцев. Это одобрил и подтвердил и римский папа Григорий Девятый, грамота которого, написанная на немецком языке, по свидетельству старых книг хранится в сокровищнице Любавского замка. Григорий 9 утвердил кондиции крестоносцев.


Нешава. А князь Конрад прибавил им еще Добжиньскую землю и Нешаву (Nessowe), замок в Куявской земле. А плоцкий епископ Гедеон пожаловал им часть (niktore) десятины со своего епископства и деревню с большим островом (на реке Висле).

Подложное (nikczemne) подтверждение Фридриха Второго. Эту грамоту крестоносцы спрятали, зато всячески берегли и показывали привилей с золотой буллой императора Фридриха Второго, которым тот подтвердил передачу им во владение Кульмской и Поморской земли, которых Конрад никогда им не давал. Поэтому это подтверждение императора Фридриха (а по этой причине потом были великие войны между орденом и поляками) мало что значило, так как тот не имел никакого права раздавать эти владения 30.

Итак, семь виднейших орденских братьев или комтуров, имея под началом 2 000 солдат (zolnierzow) Тевтонского ордена [во главе] с князем Конрадом, ландграфом Ландсбергским и Тюрингенским, которого Герман фон Зальца, отъезжая в Рим, поставил магистром 31, сначала поселились в Добжиньской земле, взяв на себя оборону мазовшан и поляков от пруссов (Prusakom).


Фогельшанг (Fogelgesang), первый орденский замок в Пруссии. Потом, в году Господнем 1231, поставили над Вислой самый первый замок в Кульмской земле, который от пения птиц назвали на немецком языке Фогельшанг 32. И из этого замка с мазурами и с помощью немцев, которые добровольно приходили на Святую войну, давали отпор язычникам пруссам и литовцам и [сами] начали часто совершать набеги на их земли и волости. Потом за короткое время [они] построили и окружили стенами Торунь, Рисенбург (Risemberk) и много других замков с местечками.

Прусский языческий князь Пипин (Pipinus). Пруссы тоже построили два замка против крестоносцев, один над Вислой, выше Торуни, который назвали Рогов, а другой около Торуни, на том месте, где ныне стоит престольный костел кульмского епископа. А прусский князь Пипин, великий истребитель христиан, построил третью крепость на озере, которое до того времени звалось Пипиново озеро. Но крестоносцы за короткое время овладели всеми этими языческами крепостенками. А князя Пипина поймали, распороли ему живот и, привязав за кишку к дереву, так долго водили его вокруг, что вывалились все внутренности, обвившись [вокруг ствола] 33.


Лига и конфедерация прусских и лифляндских крестоносцев против Литвы. Потом в году Господнем 1234 прусские орденские рыцари для более основательного противодействия язычникам пруссам и литовцам по взаимному [согласию] объединились и учинили вечную лигу (lige) и унию с лифляндскими орденскими рыцарями и их магистром Фолквином и передали (przypuscili) им свои гербы или знаки различия, чтобы оба ордена носили (uzywali) белые плащи с черным крестом 34. C тем условием, чтобы лифляндский магистр со своим орденом был послушен прусскому [магистру] и готов к каждому походу. Это их объединение папа Григорий Девятый подтвердил своим привилеем с золотой буллой.

Таким образом, заручившись общей помощью и усиленные подкреплениями имперских князей, [крестоносцы] часто совершали набеги на Жмудь и на Литву.


Глава вторая

О литовской войне в Курляндии по истории Петра из Дусбурга и жестоком поражении крестоносцев в году 1260


Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых памятников архитектуры
100 знаменитых памятников архитектуры

У каждого выдающегося памятника архитектуры своя судьба, неотделимая от судеб всего человечества.Речь идет не столько о стилях и течениях, сколько об эпохах, диктовавших тот или иной способ мышления. Египетские пирамиды, древнегреческие святилища, византийские храмы, рыцарские замки, соборы Новгорода, Киева, Москвы, Милана, Флоренции, дворцы Пекина, Версаля, Гранады, Парижа… Все это – наследие разума и таланта целых поколений зодчих, стремившихся выразить в камне наивысшую красоту.В этом смысле архитектура является отражением творчества целых народов и той степени их развития, которое именуется цивилизацией. Начиная с древнейших времен люди стремились создать на обитаемой ими территории такие сооружения, которые отвечали бы своему высшему назначению, будь то крепость, замок или храм.В эту книгу вошли рассказы о ста знаменитых памятниках архитектуры – от глубокой древности до наших дней. Разумеется, таких памятников намного больше, и все же, надо полагать, в этом издании описываются наиболее значительные из них.

Елена Константиновна Васильева , Юрий Сергеевич Пернатьев

История / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука