Читаем Хроника польская, литовская, жмудская и всей Руси полностью

Литовцы повоевали Мазовию. Вышеупомянутый гродненский староста Давид той же зимой повоевал мазовецкое княжество и, разграбив и попалив множество дворов, деревень и костелов, вывел в Литву очень много плененных мазуров, пахарей и крестьян.

Тогда же умер прусский магистр Карл фон Трир или Тревир 59, а на его место новым магистром был избран Вернер фон Орселн. Об этом есть в хронике Дусбурга, которая переведена нами выше.


Вроцлавское и иные силезские княжества оторваны от Польши [и присоединены] к Чехии. В том же году чешский король Ян удивительными и хитрыми способами отсудил у князя Генриха главный город Силезии Вроцлав и завладел им вместе с княжеством. И с тех пор Вроцлавское княжество оторвано от Польши и силезских князей [в пользу] Чешского королевства и принадлежит чехам. Устрашенные угрозами, легницкие и бжегские или брегские 60 князья тоже присягнули и перешли на службу к упомянутому Яну, королю Чешскому, и [поклялись] хранить присягу на верность его потомкам, будущим чешским королям.


Литовцы вывели из Добжиньской земли 9 000 пленников. А в 1332 году 61 литовцы, тайными дорогами быстро и внезапно вторгнувшись в Добжиньскую землю, жестоко повоевали все вдоль и поперек, убивая стариков и малых деток, а прочих забирая в плен. [А потом] торопливо и спешно убежали в Литву с девятью тысячами сочтенных 62 пленников.

Добжиньская земля [присоединена] к польской короне. По этой причине добжиньский князь Владислав, родной брат 63 польского короля Владислава Локетка, собственной персоной приехав в Краков, Добжиньскую землю со всеми замками, волостями и местечками отдал и даровал в вечное владение брату, королю Владиславу, и королевству Польскому. Ибо из-за частых орденских и литовских наездов [он] не мог далее ни обороняться, ни править. А упрямыми и покорными просьбами получил от королевских щедрот для себя и для матери своей Анастасии, вдовы князя Земовита Добжиньского, Ленчицкую землю — пожизненно, ибо не имел потомства. И так с того времени Добжиньская земля присоединена к королевству Польскому, хотя потом поляки из-за нее имели довольно [много] кровавых схваток с крестоносцами вплоть до [времен] Казимира Ягеллончика.


Мазовия повоевана литовцами. Потом в 1324 году по приказу Гедимина, великого князя Литовского, гродненский староста Давид вторгся в Мазовию. И в день святой Эльжбеты (19 ноября) огнем, мечом и грабежом повоевал город плоцкого епископа Пултуск (Poltowsk) 64 со ста тридцатью окрестными селами и уничтожил огнем тридцать приходских или, как их зовут, парафийных (parafijnych) церквей. 4 000 пленников из Мазовии. Кроме того, как Меховский пишет, четыре тысячи человек вывел в Литву в неволю.


Литовцы воюют Лифляндию. А другое литовское войско, вторгнувшись в Лифляндскую землю, воевало ее в течение нескольких месяцев, а награбленное с пленниками вывели в Литву. Об этом Длугош и Меховский (кн. 4, гл. 16, стр. 221 и т.д.).

А если ты, читатель, хочешь согласовать [одну] историю с [другой] историей и узнать о литовских делах шире и подробнее, читай об этом в конце в хронике Петра из Дусбурга, с прилежанием переведенной нами выше. [Там ты узнаешь] о поражении крестоносцев у Медников и о литовской жертве; о суровой зиме и о разорении литовцами датских владений, а также прусской и добжиньской земли; о папских легатах, [приехавших] к Гедимину, а потом и остаток деяний Гедиминовых, начиная с 1326 года от рождения Господа Христа. И узнаешь конец хроники Дусбурга, которую он писал во времена Витеня и Гедимина, сам будучи крестоносцем, и что сам видел и слышал, о том и свидетельствовал, и свидетельство его правдиво.


Глава шестая

О породнении литовцев с поляками или как Владислав Локетек, король польский, женил своего шестнадцатилетнего сына Казимира на княжне Гедиминовне в году 1325

Польше досаждают со всех сторон. Польский король Владислав Локетек, окончательно коронованный только с третьего раза из-за великих внутренних и внешних проблем, будучи ужасно удручен жестокими несчастьями, постоянно думал и обсуждал с коронными советниками, каким способом после этих тревог он смог бы безопасно править. Прежде всего он старался утихомирить частые литовские набеги, которые не мог отбросить военной [силой]. Cromer. Neque vero facile ii domari poterant. Также тревожился он о скандально оторванной [от Польши] Поморской земле, отнятой безбожными прусскими крестоносцами, данниками короны [польской], а также об [организованном] чехами отделении от польской короны Силезского княжества.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых памятников архитектуры
100 знаменитых памятников архитектуры

У каждого выдающегося памятника архитектуры своя судьба, неотделимая от судеб всего человечества.Речь идет не столько о стилях и течениях, сколько об эпохах, диктовавших тот или иной способ мышления. Египетские пирамиды, древнегреческие святилища, византийские храмы, рыцарские замки, соборы Новгорода, Киева, Москвы, Милана, Флоренции, дворцы Пекина, Версаля, Гранады, Парижа… Все это – наследие разума и таланта целых поколений зодчих, стремившихся выразить в камне наивысшую красоту.В этом смысле архитектура является отражением творчества целых народов и той степени их развития, которое именуется цивилизацией. Начиная с древнейших времен люди стремились создать на обитаемой ими территории такие сооружения, которые отвечали бы своему высшему назначению, будь то крепость, замок или храм.В эту книгу вошли рассказы о ста знаменитых памятниках архитектуры – от глубокой древности до наших дней. Разумеется, таких памятников намного больше, и все же, надо полагать, в этом издании описываются наиболее значительные из них.

Елена Константиновна Васильева , Юрий Сергеевич Пернатьев

История / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука