Хроника посещения (сборник)

Проснулся Илья. Он чувствовал себя неважно, его подташнивало и знобило. Громов предложил ему позавтракать, но Ткачев лишь попил воды и вновь уснул, тяжело дыша ртом.

Руслан спрятался от дождя под елкой, чтобы не мешать Илье. Наскоро перекусил крохами оставшихся продуктов. Скудная еда не заглушила голод, а лишь разожгла аппетит. Однако Громов уже по опыту знал, что главное – переждать: голод притупится сам собой. По крайней мере на время.

Перед уходом сходил в лес за сухим хворостом. Долго пытался повалить сухую березу, раскачивая ее из стороны в сторону. Штык-нож оказался плохой заменой топору, необходимо было что-то предпринять по этому поводу.

В голове всплыл вечерний разговор. Мысли вернулись к несчастному сыну Ткачевых, к интернату, к людям, которых Зона изменила настолько, что они перестали походить на людей. Причем не только в фигуральном смысле.

И только тогда обратил внимание на левую руку, которая по-прежнему болела, но на общем фоне ломящего тела это было не очень заметно. Сыпь почти прошла, расползлась крупными красными пятнами, как от крапивы. Кожа вокруг ногтей приобрела синеватый оттенок, но в остальном все работало, пальцы сгибались нормально. Самое главное, это не распространилось выше локтя. Значит, скорее всего, не заражение.

Хотелось бы надеяться, что не заражение.

Выгрузив охапку хвороста и поломанные ветки березы под навес у шалаша, Громов сказал спящему Илье: «Увидимся» и тронулся в путь. Сегодня предстоял еще один долгий тяжелый день.

Он пообещал Илье сходить к месту крушения «калоши» группы Сидоренко. Обещал и, если сможет, сдержит слово. Однако южный лес, через который пролегал кратчайший путь к месту падения гравиплатформы, все еще оставался проблемой. Одного воспоминания о панической атаке, о безумном беге между деревьями и человеческом трупе в канаве хватило для поиска альтернативных маршрутов. И Руслан думал, что нашел такой.

До Маяка дорогу из вешек проложить пока не успели, проверенный путь обрывался в нескольких километрах от поселка. Если получится добраться до крайних вешек, то по ним можно будет дойти до места крушения. А там уж и до Искитима, если силы останутся. Поиск пути, возможно, займет не один день, если вообще из затеи что-то получится. Но в прилет спасателей Громов верил еще меньше, хотя и планировал посещать каждый день площадку возле коровника. Сейчас он как раз направлялся туда – дождь, должно быть, смыл его послание, необходимо было его обновить.

Из головы не выходили странный ООНовский вертолет и попытка запереть его в бункере с ловушками. Уж нет ли между ними связи?

Руслан остановился. По ковру из хвои в нескольких метрах впереди что-то скользило, извиваясь и скручиваясь. Громов присмотрелся и понял, что это сами иголочки приподнимались и опадали, будто над ними водили невидимым магнитом. Вчера здесь ничего подобного не было, хотя, возможно, пилот проходил чуть в стороне.

Пришлось отступить и идти в обход.

Перебравшись через крупный ствол поваленного дерева, пилот аккуратно спустился в пологий дол. Здесь мягкая трава льнула к земле, охватывая черные пеньки старой вырубки. Тянулись вверх молодые деревца с нежными полупрозрачными листочками. Ближе к краю леса торчал горб валуна, словно созданный для того, чтобы на нем сидели и размышляли о вечном.

А возле него, в паре шагов, лежал вверх порванными траками исследовательский робот.

У Руслана замерло сердце, когда он разглядел под опавшей листвой знакомые очертания, ярко-красную раскраску, уже успевшую местами выгореть и побледнеть, стеклянный глаз камеры. Громов огляделся, пытаясь понять, как машина, весом почти в полтора центнера, очутилась в лесу, да еще и вмятая в землю. Не обнаружив ничего подозрительного, он приблизился к роботу, готовый в любой момент отскочить назад и убежать.

Исследовательские роботы представляли собой модификацию роботов-саперов, мобильных платформ на гусеничном ходу с лапами-манипуляторами, анализаторами и двумя-тремя видеокамерами, через которые операторы из безопасного места управляли машиной. Судя по виду, найденный робот был первого или второго поколения, устаревшая модель. Мощные, но тяжелые шасси, трехколенный манипулятор вместо гибкой гофры, ламповый прожектор вместо диодных фонарей – сейчас так уже не делают. Здоровый, неуклюжий. Должно быть, для его транспортировки выделяли целый борт. Сейчас роботов делают из пластика, он легче и дешевле. Машинки получаются шустрые и компактные, с хорошим запасом хода и маневренности. А этот, железяка, уже анахронизм, как тяжелый рыцарь в век скоростных болидов.

Руслан взялся за ребристый трак, стряхнул комья земли. Попытался перевернуть робота, поставить на гусеницы. Но лишь дергался всем телом, ослабевшими пальцами цепляясь за железные углы. Робот вздрагивал, глядя на попытки человека слепым оком камеры, но и только.

Громов решил не тратить силы, и без того уже начинало темнеть в глазах. Он попятился и опустился на камень, так услужливо лежащий тут же.