Хроника русофобии

Ада заполняла анкету не раз и всегда ставила крестик в разделе «нет». А тут как бес ее попутал. Тоже решила пошутить, как мы смеялись студентами, вписывая в советскую анкету, что участвовали в несуществующем «партизанском отряде имени Ковпака» и «с 1970 по 1974 год были на оккупированной территории»[144]. Ада А. родилась в 1963 году, вопрос про связи с Третьим рейхом ей в анкете задают в 2004 году. Она ведь родилась через 18 лет после войны, почему ей надо отвечать на него? И ей тоже стало смешно, и она не поставила крестик в квадратике «нет». Вот тут важно: она не написала «да», она лишь не написала «нет».

Подходит стюардесса, собирает ручки и анкеты. Потом возвращается и очень пристально смотрит на нашу рассказчицу. Та сразу почувствовала, что что-то не так. Но что именно? И почему? Тут стоит отметить, что многие стюарды и стюардессы американских авиалиний «подрабатывают» в спецслужбах. Еще в самолете они наблюдают за пассажирами, и если заметят что-то подозрительное в поведении какого-либо пассажира, то передают информацию спецслужбам в аэропорту.

И вот самолет садится. Наша дама выходит, забирает багаж. За стеклянными дверями ее ждали родственники, и единственное, чего ей хотелось после долгого перелета, – это поскорее их обнять и отправиться к ним домой. Но не тут-то было. На паспортном контроле «для НЕ американцев» из ниоткуда появились три здоровенных негра в униформе и почти хором объявили нашей рассказчице: «Вы арестованы». В одно касание двое надевают ей наручники, третий берет багаж, и Аду препровождают в комнату без окон. Металлическая мебель, бюро и несколько стульев, закрытый на замок огромный грязно-зеленого цвета шкаф. В одном из углов гинекологическое кресло, древнее, как будто из прошлых веков. Рядом с ним умывальник, аппарат с бумажными салфетками, автоматическое мусорное ведро. На потолке по углам натыканы камеры.

Полицейские забирают паспорт задержанной и уходят. Дверь за ними захлопывается, на внутренней стороне у двери нет ручки, ее можно открыть только магнитным чипом. Примерно через полчаса приходят уже другие полицейские, тоже чернокожие, и ведут Аду в другое помещение. Там еще один стол, очень яркая лампа и несколько стульев. Наручники наконец-то снимают, начинается допрос. Но прежде Ада задает вопрос, почему ее арестовали. Ей говорят: «Для выяснения обстоятельств». Тут наша дама понимает, что, кажется, она крепко влипла, и начинает смутно подозревать, что причина происходящих неприятных событий – крестик не в той графе…

Но спасибо родственникам! Еще до самой первой поездки в США они инструктировали, что с американскими полицейскими не надо вступать в дискуссию и тем более не стоит им противоречить. Лучше всего отвечать коротко «да, сэр» или «нет, сэр» и говорить только о том, о чем они тебя спрашивают. Не рассуждать. Ведь они могут за что угодно зацепиться и из мухи сделают слона. Быть исключительно вежливой и в любой ситуации не терять спокойствия. Шутить нельзя, еще меньше стоит иронизировать – все эти тонкости речи американцы в целом не понимают. Еще хуже такие «загогулины» понимают плохо образованные и загруженные негры-полицейские. И не дай вам бог начать буйствовать во время ареста – укол успокоительного вам гарантирован. Этот инструктаж оказал Аде поистине неоценимую услугу. С первых моментов своего ареста она поняла, что родственники были правы.

Начинается допрос. Вопросы очень странные. Спрашивают, откуда она, кто, по какому адресу живет в Амстердаме. Потом дают лист бумаги и просят написать, какие магазины имеются на «вашей улице», где находится музей Рембрандта, сколько стоит проезд в метро, который час сейчас в Амстердаме и т. д.

Ада все это написала. Ведет себя спокойно. Полисмены заходят в комнату, забирают листочки и снова уходят. Еще полчаса одиночества. Потом они толпой снова входят и опять дают листочки. Надо отвечать на те же самые вопросы, но уже в другом порядке. Эту процедуру разыгрывали раз пять. Вывести из себя Аду не удается. Сидит, пишет, как можно медленнее и аккуратнее. Потом снова допрос, опять те же самые вопросы. Но теперь их по очереди задают трое полицейских. Ада отвечает короткими «да, сэр», «нет, сэр». Дает еще более короткие пояснения. Никакой лишней информации. Иногда Ада просила чернокожих полицейских повторить вопрос, якобы она его не поняла. Тем самым она подчеркивала их превосходство – очень важно не лишать их этого ощущения!

Один из полицейских оказался посмышленей других и попытался ее на этом поймать. Вы, говорит, отлично пишете на английском, а устные вопросы не всегда сразу понимаете? Как так? Отвечает ему вопросом: «Правда вы так считаете, сэр? Спасибо вам, я всегда думала, что мой английский не очень, но я стараюсь, сэр». Когда он спросил то же самое второй раз, Ада скромно заметила, что на письменные вопросы дается больше времени, а устные она не сразу схватывает. «Сэр, прошу прощения!»