ХРОНИКА РУССКОГО

Недавно Вильмень чрез Баланша предлагал Шатобриану напечатать теперь же отрывок из загробных его записок, посвященный характеристике и славе Наполеона. Он должен, думает Вильмень, выйти в свет в одно время с "Наполеоном" Тьера, коего через неделю ожидают. Ему не должно избегать сравнения. Шатобриан также великий энтузиаст Наполеона, но смотрит на него с иной точки зрения. Шатобриан принял мысль или совет Вильменя с благодарностию, но не намерен им воспользоваться, и Наполеон воскреснет _за гробом_ его. Когда Баланш сказал Вильменю, что Шатобриан оскорбился намерением _откупщиков_ его записок - напечатать их, по его кончине в журнальном фельетоне, то Вильмень с жаром отвечал ему: "Et qu'est-ce que cela lui fait! Il sera toujours etpartout Chateaubriand". - И это понравилось оскорбленному.

В Лейпциге вышли на французском записки графа Олизара, волынского выходца. - Мармон, герцог Рагузский, издал полезную книгу о военном искусстве (sur les institutions militaires); в главе о стратегии благодарит Чичагова и Капцевича за оказанную Наполеону услугу при Березине.

8 марта. Вчера условились мы с Ц‹иркур› провести вечер у слепца Тъери, куда должен был приехать и Сальванди, но дела задержали его. Мы нашли хозяина уже в салоне, с доктором-секретарем его и с приятелем; после явился и Кергорлай, возвратившийся из Италии к благотворительным своим занятиям в Париже: a l'Hotel-Dieu и проч. Кто-то сначала навел разговор на некоторые предметы средней истории, на переселение народов, на первые встречи в Европе славян с германцами, на характеристику сих народов и на влияние, которое они имели друг на друга, в развитии первых начал гражданственности, в успехах первоначального общежития, например в земледелии; примеры и доказательства искали мы в языках, в словах коренных каждого народа, например плуг славянский и Pflug германский, и т. п. Тьери оживился, перебирал хроники северных народов: память его нимало не ослабела: он с такой же точностию указывал на славян в готфском историке Иордане (или Иорнанде) или на описание похождений, нравов, религий их в Гельмольде, как на блестящие места в речах Сальванди и Гюго, накануне произнесенных. При рассмотрении который народ славяне или германцы - могут почесться более старожилами - не аутохтонами - в Германии, я спросил Тьери: известны ли ему 4 фолианта Лейбница "Scriptores rerum Brunsvicarum"? в коих хранится еще такая богатая, почти не тронутая славянскими археологами, руда для германо-славянской истории? Он пользовался сею сокровищницею (хотя многие из хроник писаны на плоском немецком наречии, Plattdeutsch). Я часто советовал нашим славянским археологам обратить на это собрание исторических актов, землеописаний и хроник особенное внимание: оно известно мне с 1803 года, когда я, совершив пешком путешествие по Гарцовским горам, с незабвенным А. Кайсаровым, автором славянской мифологии, и с тремя другими соотечественниками, принялся отыскивать следы славян на Брокене, воспетом Гете, и на других высотах и в древних городах Гарца (как например в Госларе, где в церкви хранится языческий алтарь бога - Кродо) и находил везде славян, часто в кровавой борьбе с саксонцами Карла Великого. {14} С того времени многое благодаря трудам немецких историков прояснилось в сей мрачной полосе средних веков. С тех пор не один Антон в Герлице и Кайсаров в Геттингене проникнули в темные леса Герцинии, в ущелья ведьм и к алтарям Святовида; в 1837 году на вековом торжестве Геттингенского университета слышал я превосходное рассуждение одного из ученых Георгия Аугусты, после напечатанное: о влиянии славян на успехи гражданственности в Германии. Если Тьери и не пан-славянин, то он разделяет однако же участие наше в судьбе многочисленного славянского племени, столь древнего, пережившего столько переворотов и так терпеливо принимавшего образованность германскую, чтобы в свою очередь явиться исполином и шагнуть от скал неопрятного тацитовского Финна - до Арарата! Следуя за норманнами, во всех их всемирных набегах от Сицилии до Америки, прежде Веспуция, Тьери встречал на пути их и славян, коих они громили и образовали (рядили). Он приписывает им, как Гердер, - характер мирный, возбуждаемый к воинским подвигам только защитою полей и богов своих. - Quantum mutatus ab illo!