Хроника Убийцы Короля. День второй. Страхи мудреца. Том 1

– Разумеется, ваша светлость! А как хорош нынче селас, дух занимается!

Граф был плотный мужчина с брылями и пышными усами.

– Я в восхищении, поздравляю вас!

После того как мы разминулись с графом, Алверон продолжал:

– Вы обратили внимание, что он поздравил меня и похвалил мой селас? Хотя сам я никогда в жизни не держал в руках ни лопаты, ни граблей.

Он искоса взглянул на меня не без некоторого самодовольства.

– Вам по-прежнему кажется, будто врожденная сила важнее?

– Ваши доводы весьма убедительны, ваша светлость, – сказал я. – Однако…

– А вы упрямы, как я погляжу. Ну хорошо, еще один, последний пример. Согласны ли вы, что я никогда, ни за что не смогу родить ребенка?

– Полагаю, что это мы можем утверждать с уверенностью, ваша светлость.

– Однако если какая-нибудь женщина согласится выйти за меня замуж, у меня может родиться сын. Благодаря заемной силе человек может быть стремителен как конь, могуч как вол. Способны ли вы добиться всего этого с помощью своей врожденной силы?

Тут уж я спорить не мог.

– Я склоняюсь перед вашими аргументами, ваша светлость.

– А я склоняюсь перед вашей мудростью, позволившей вам признать мою правоту.

Он хохотнул, и в это же время до нас донесся слабый звон часового колокола.

– Вот зараза, – сказал маэр, и лицо у него вытянулось. – Мне придется пойти принять это свое гнусное снадобье, а не то с Кавдикусом целый оборот сладу не будет.

Я взглянул на него недоумевающе, и он пояснил:

– Он уже каким-то образом обнаружил, что я выплеснул вчерашнюю порцию в ночной горшок.

– Вашей светлости следует больше заботиться о своем здоровье.

Алверон насупился.

– Вы забываетесь! – бросил он.

Я смутился и покраснел, но прежде, чем я успел извиниться, он махнул рукой.

– Да нет, вы правы, конечно. Я знаю, это мой долг. Но вы говорите точно таким же тоном, как он. Довольно с меня одного Кавдикуса!

Он умолк и кивнул приближающейся паре. Мужчина был высок и хорош собой, на несколько лет старше меня. Дама – лет под тридцать, темноглазая, с изящным и злым ротиком.

– Добрый вечер, леди Хешуа. Надеюсь, вашему батюшке лучше?

– О да! – ответила дама. – Лекарь обещает, что он встанет на ноги еще до конца оборота.

Она перехватила мой взгляд, и ее алые губки многозначительно ухмыльнулись.

Потом мы разошлись. Я обнаружил, что несколько вспотел.

Если маэр что-то и заметил, он не обратил на это внимания.

– Ужасная женщина! Меняет кавалеров каждый оборот. Ее отец был ранен на дуэли со сквайром Хайтоном из-за «неподобающего» замечания. Вообще-то замечание было справедливым, но, когда в дело идут шпаги, это уже не имеет значения.

– А что сквайр?

– А сквайр скончался на следующий день. Жаль, право. Хороший был человек, да язык за зубами держать не умел.

Он вздохнул и поднял глаза на часовую башню.

– Ладно, как я уже говорил, одного врача с меня довольно. Кавдикус хлопочет надо мной, точно наседка. А я терпеть не могу пить лекарства, когда я уже пошел на поправку.

Похоже, сегодня маэру и впрямь было лучше. По правде говоря, он не нуждался в том, чтобы опираться на мою руку. Я чувствовал, что он делает это лишь в качестве предлога, чтобы иметь возможность беседовать со мной вполголоса.

– Однако, мне кажется, улучшение вашего здоровья как раз доказывает, что его рекомендации вам помогают, – заметил я.

– Ну да, ну да. Его зелья прогоняют мою болезнь на целый оборот. А иногда даже на несколько месяцев…

Он с горечью вздохнул.

– Но она все равно возвращается. Неужто мне до конца своих дней придется пить лекарства?

– Быть может, со временем нужда в них минует, ваша светлость.

– Да я и сам на это надеялся. В своих недавних путешествиях Кавдикус собрал какие-то травки, которые произвели просто чудодейственный эффект. После последнего лечения я чувствовал себя здоровым почти целый год. Уже думал было, что наконец-то избавился от болезни…

Маэр, насупив брови, бросил взгляд на свою трость.

– И вот пожалуйста, опять!

– Если бы я мог вам чем-то помочь, ваша светлость, я был бы рад оказать вам услугу!

Алверон повернул голову и посмотрел мне в глаза. Через некоторое время он кивнул.

– Надо же, я вам верю, – сказал он. – Удивительное дело!

* * *

За этой встречей последовало еще несколько подобных бесед. Я видел, что маэр меня прощупывает. Со всем искусством, приобретенным за сорок лет придворных интриг, он тонко направлял разговор, выясняя мое мнение по разным поводам и решая, достоин ли я его доверия.

Я, конечно, был не столь опытен, как маэр, но вести беседы я тоже умел. Я был всегда осмотрителен в ответах, неизменно любезен. Через несколько дней мы мало-помалу начали проникаться уважением друг к другу. Это не была дружба, как с графом Трепе. Маэр никогда не предлагал мне забыть о его титуле или садиться в его присутствии, и тем не менее мы сделались довольно близки. Трепе был мне другом, маэр же был как малознакомый дедушка: добрый, но старый, строгий и сдержанный.