Хроника Убийцы Короля. День второй. Страхи мудреца. Том 1

Ах, плохо я объясняю! Ну ладно: представьте, что музыка – это огромный запутанный город вроде Тарбеана. За те годы, что я провел на его улицах, я выучил их наизусть. И не только главные улицы. И не только мелкие переулки. Я знал все проходные дворы, все крыши и отчасти даже канализацию. Благодаря этому я мог перемещаться по городу, как кролик по кустарнику: ловко, проворно, путая следы.

Денна же никогда ничему не училась. Все эти проходные дворы были ей неведомы. Вы можете подумать, будто из-за этого она вынуждена была бродить по городу наугад, потерянная и беспомощная, заблудившаяся в лабиринте каменных стен.

А она вместо этого просто проходила сквозь стены. Иначе она не умела. Никто никогда не говорил ей, что так нельзя. И оттого она перемещалась по городу, как некое сказочное создание. Она бродила по дорогам, не видимым никому, кроме нее, и оттого музыка ее была дика, непривычна и вольна.

* * *

В общем, мне потребовалось двадцать три письма, шесть песен и, стыдно признаться, одна поэма.

Разумеется, дело было не только в письмах и песнях. Одними письмами женского сердца не завоюешь. Алверон и сам не сидел сложа руки. А после того, как он открыл Мелуан, кто был ее таинственным поклонником, он взял на себя львиную долю трудов, мало-помалу очаровывая ее своей скромностью и почтительностью.

Однако именно мои письма привлекли ее внимание. Именно мои песни заставили ее подойти достаточно близко, чтобы Алверон смог пустить в ход неторопливое обаяние своих речей.

И все равно те письма и песни были моими лишь отчасти. Что же касается поэмы, на свете есть лишь одно, что могло сподвигнуть меня на подобное безумие.

Глава 70 Навязчивость

Мы встретились с Денной возле трактира на Чокеровом проезде, где она жила, скромного заведения под вывеской «Четыре свечки». Выйдя из-за угла и увидев ее в свете фонаря, висящего над входной дверью, я ощутил прилив радости – просто оттого, что могу найти ее там, где искал.

– Я получил твою записку, – сказал я. – Представь себе, как я обрадовался!

Денна улыбнулась и сделала реверанс, приподняв юбку одной рукой. Да, на ней была юбка, а не замысловатое платье из тех, в каких ходят знатные дамы: простой кусок ткани, какие носят крестьянки, сгребающие сено или пляшущие в хороводе.

– Я была не уверена, сумеешь ли ты выбраться, – сказала она. – Все-таки все приличные люди давно уже спят.

– Признаться, я удивился, – сказал я. – Будь я любопытен, я бы поинтересовался, отчего ты до сих пор на ногах в столь поздний час.

– Дела, дела! – театрально вздохнула она. – С покровителем встречалась.

– Он снова в городе? – спросил я.

Она кивнула.

– И пожелал встретиться с тобой в полночь? Однако это… странно.

Денна спустилась с порога трактира, и мы пошли по улице рядом.

– Ну, в чьей руке кошелек, тот и… – она беспомощно развела руками. – Мастер Ясень всегда выбирает самое странное время и самое неподходящее место. В глубине души я подозреваю, что это просто какой-то одинокий аристократ, которому наскучило быть обычным покровителем талантов. Может, ему это добавляет перцу: он воображает, что участвует в каких-то темных интригах, вместо того чтобы просто заказывать мне песни.

– Так что же ты задумала нынче ночью? – спросил я.

– Да ничего, просто провести время в твоем приятном обществе, – сказала Денна, наклонилась и взяла меня под руку.

– Ну, в таком случае, – сказал я, – я хочу тебе кое-что показать. Это сюрприз! Доверься мне.

– Ой, это я уже двадцать раз слышала! – темные глаза Денны ехидно блеснули. – Правда, не все сразу и не от тебя.

Она улыбнулась.

– Ладно, буду толковать сомнения в твою пользу, а свои старушечьи колкости приберегу на потом. Веди меня, куда хочешь!

И мы отправились в Северен-Верхний на конном лифте. С платформы мы оба пялились на огни ночного города, точно бестолковые простолюдины, какими, собственно, и были. Я повел ее на долгую прогулку по булыжным мостовым, мимо лавчонок и скверов. Потом все здания остались позади, мы перелезли через невысокий деревянный забор и направились к темному силуэту заброшенного сарая.

Тут уж Денна не удержалась.

– Ладно, – сказала она. – Признаю: сюрприз удался! Ты меня удивил.

Я только ухмыльнулся и повел ее дальше, в темный сарай. Внутри пахло сеном и отсутствующей сейчас скотиной. Я подвел Денну к приставной лестнице, которая уходила во мрак у нас над головами.

– Это что, сеновал, что ли? – недоверчиво осведомилась Денна. Она остановилась и уставилась на меня странным, изумленным взглядом. – Ты меня ни с кем не путаешь? С какой-нибудь четырнадцатилетней крестьянкой по имени… – она беззвучно пошевелила губами. – Ну, в общем, с каким-нибудь деревенским именем.

– Гретта! – предложил я.

– Ну да. Ты, наверно, перепутал меня с девчонкой по имени Гретта, в корсаже с низким вырезом?

– Не волнуйся, – ответил я. – Если бы я собирался тебя соблазнить, я бы подошел к делу иначе.

– В самом деле? – переспросила она и провела рукой по волосам. Ее пальцы принялись рассеянно заплетать косичку. Потом она спохватилась и растеребила ее. – Но в таком случае, что же мы тут делаем?