Хроника времён Василия Сталина

Одновременно с этим была произведена проверка исполнения директивы о создании сети.маскировки земляных укрытий в черте аэродрома для личного состава полка, щелей и других видов земляных сооружений с перекрытием. Но, к великому сожалению, на период этого времени никто и пальцем не пошевельнул для выполнения данной директивы, за исключением примитивного земляного сооружения для КП полка.

Невыполнение указанной директивы до такой степени возмутило полковника Зыканова, что он не выдержал и ударил кулаком по кувшину, стоявшему на столе. Стеклянная крышка кувшина была посажена до дна — вода разлилась, а из руки полковника хлынула кровь, так что пришлось срочно оказывать ему медицинскую помощь. Это заставило кое-кого пошевелить мозгами и взяться за маскировку, сооружение щелей на аэродроме, которые впоследствии спасли столько жизней…

15 июня я был отпущен на сутки к семье в город Ковель. Там я узнал от соседей-поляков о том, что Англия передала по радио о готовности немцев напасть на Советы. Сообщению этому мало верилось, несмотря на то, что немецкие самолеты нарушали нашу границу — с начала года, можно сказать, регулярно.

Это было мое последнее посещение дома и семьи.

21 июня, в субботу, инспекция главкома ВВС заканчивала работу по проверке переучивания личного состава. Председатель инспекции дал уже и заявку на подготовку самолета для вылета в Москву к 8 часам утра 22 июня. Врио командира полка майор Семенов приказал всему личному составу никуда не отлучаться из расположения лагеря — на случай, если вдруг инспектирующие устроят тревогу. Мне и капитану Сидоренко Павлу Семенов дал указание всю ночь быть в готовности, сказал: «Потом отоспитесь!..»

Та короткая июньская ночь, помню, выдалась очень теплой, тихой. Небо было чистое, безоблачное, усеяно яркими звездами. Лагерь спокойно спал. Никто не мешал нашему разговору. А говорили о службе, о заключении и выводах инспекции главкома, о том, какая будет выставлена оценка по боевой подготовке полка. Правда, предварительно эту оценку мы уже знали.

С рассветом решили зайти в штаб к оперативному дежурному. Оперативным дежурным тогда был штурман полка капитан Осипов. Ознакомились с обстановкой — она не очень радовала. Дежурный не мог связаться со многими точками, с которыми нам необходимо было поддерживать связь. Связь оказалась прерванной буквально на полуслове…

Тогда мы срочно устремились на аэродром к дежурной эскадрилье. Было 4 часа 30 минут 22 июня. И вдруг услышали тяжелый, все нарастающий гул моторов.

Капитан Сидоренко сказал мне: «Вот и сбылись разговоры в ожидании каких-то больших маневров…» А в следующее мгновение из-за леса внезапно выскочили «юнкерсы» и начали бомбить наш аэродром…

После временного затишья все инспектирующие спешно улетели в Москву, и дальнейшая их судьба нам была неизвестна».

Осталось неизвестным и то, что доложили инспектирующие о подготовке приграничных аэродромов 14-й истребительной авиадивизии — все ли нашла в порядке высокая комиссия или заметила «отдельные недостатки» на «отдельных аэродромах»? Известно лишь, что в тот день, о котором вспоминает Прохоренко, для 1200 боевых самолетов проблема маскировки раз и навсегда отпала…

Впрочем, оптимизм — флаг корабля. Письмо из Винницы заканчивается весело. Автор его, с добросовестностью летописца продолжая хронику памятного дня, совершенно справедливо отмечает: «Но, как говорится, какое бы горе ни было, а потребность в еде давала себя чувствовать, — начали беспокоиться о завтраке, хотя время близилось к обеду. Особняк графа Сикорского, в котором была размещена наша столовая, опустел сразу после бомбежки. Штат военторговской столовой укомплектовывался местным населением, так что все сразу и разбежались. В этом «клубе здоровья», как называли столовую наши остряки, остался один начпрод лейтенант Шатилов. Он встретил нас с большой сердечностью и душевно предложил: «Прошу, выбирайте все по своему вкусу и кушайте от пуза!» В субботу сюда была завезена большая бочка пива. Лейтенант Шатилов дал нам в связи с этим полезный совет: «Пиво — без продавца. Пейте, но не напивайтесь. Деньги уплатите после войны…»

Далеко не всем бойцам 17-го истребительного авиаполка суждено было расплатиться с начпродом Шатиловым за то пиво из графского особняка. В 12.00 22 июня по радио выступил нарком иностранных дел Молотов. Он официально сообщил народу о вероломном нападении Германии на нашу страну.

Приведу нигде ранее не публиковавшиеся по разным причинам страницы из воспоминаний маршала авиации Г.В. Зимина, не вошедшие в его книгу, отрывки из рукописи главного маршала авиации А.Е. Голованова, чьи воспоминания и размышления только недавно в сокращенном виде — и всего 700 экземпляров! — дошли до читателя, а также материалы из личного архива генерала А.В. Белякова, доступ к которым и право на публикацию я имел с разрешения Александра Васильевича.