Хроники Академии Сумеречных охотников. Книга I (сборник)

Они переоделись в пижамы. Как обычно, поговорили перед сном о плесени и о тех проявлениях живого мира, что ползали в темноте по комнате. Потом Саймон услышал, что Джордж отвернулся к стене – сигнал, что он сейчас уснет и что ночная болтовня окончена.

Саймон лежал на кровати, закинув руки за голову. Тело все еще ныло после падения с дерева.

– Не возражаешь, если я включу свет? – спросил он.

– Не, давай. Я, скорее всего, даже не замечу.

Они все еще говорили «включить свет», хотя никаких выключателей в Академии не водилось сроду. Для освещения использовались маленькие свечи в потеках парафина – словно бы специально созданные для того, чтобы давать как можно меньше света. Саймон пошарил на маленьком столике рядом с кроватью, нашел спички и зажег свою свечу. Подтащил ее поближе к себе на постель, поставил на колено. Не очень-то безопасно, но ничего не поделаешь. Единственный плюс вечной сырости – можно не бояться, что начнется пожар. Конечно, есть риск обжечься, если свеча свалится с колена, но это единственный способ увидеть, что пишешь.

Саймон снова потянулся к столику, достал бумагу и ручку. Никаких мессенджеров, никаких клавиатур тут, естественно, не было. Обычная ручка и обычная бумага – вот и все; но большего и не требовалось. Приспособив книгу как подставку, он начал писать.

Дорогая Изабель…

А стоит ли начинать с «дорогая»? Да, так обычно начинают все письма. Но сейчас, глядя на эти два слова, Саймон почувствовал, какие они странные, даже старомодные и, наверное, слишком личные.

Он взял чистый листок.

Изабель…

Так, а это слишком сурово – словно он на нее за что-то сердится.

Еще один лист.

Иззи…

Ну уж нет. Точно нет. Для уменьшительных имен пока слишком рано.

Как же тогда, черт побери, начать письмо?

Саймон прикинул, стоит ли писать обычное «Привет». Или, может, вообще забыть о приветствиях и переходить сразу к сути? Мессенджеры в таких случаях куда как легче и удобнее.

Он поднял тот лист, где письмо начиналось с «Изабель». Нейтральный выбор. Так он и начнет.

Изабель,

сегодня я упал с дерева.

Я лежу в своей заплесневелой кровати и думаю о тебе.

Сегодня я виделся с Джейсом. На всякий случай имей в виду: он мог чем-то отравиться в нашей столовке.

Я – Бэтмен.

Я пытаюсь решить, как писать это письмо.

Окей. Неплохое начало. И правдивое.

Можно я скажу тебе то, что ты и так знаешь? Ты потрясающая. Ты это знаешь. Я это знаю. Это очевидно. Но проблема в другом: я не знаю, кто я такой. Я обязательно должен сначала выяснить это. А потом уже привыкать к мысли, что я – тот, кто заслуживает такую, как ты. Это не то, во что можно поверить, разок услышав. Мне нужно узнать этого парня. И я знаю, что я – тот парень, которого ты любила. Я просто должен с ним встретиться.

Сейчас я пытаюсь придумать, как это сделать. Я думаю, что здесь, в Академии, где каждый день ходишь на волосок от смерти, это случится само собой – рано или поздно. Думаю, правда, что это займет какое-то время. Знаю, как это раздражает – когда приходится ждать. Знаю, что это трудно. Но мне придется идти самым сложным путем.

Может, это письмо и тупое. Не знаю, дочитаешь ли ты его до конца. Не знаю, порвешь ли ты его или рассечешь надвое своим хлыстом. Или сделаешь с ним что-то еще.

Все это выплеснулось на бумагу одним сплошным потоком. Саймон еще с минуту постукивал себя ручкой по лбу.