Хроники Алмазного камзола

‒ Зачем так? Я заработаю. Смотри сколько уже добился простой смертный с поверхности Земли! Ещё немного и стану президентом!

‒ Наома-младший жив, ты сейчас о чём говоришь. Императору Платону I не удалось его уничтожить. Прощай, мне надо на сцену. Если застанут здесь, у Платона появиться прекрасный повод отдать нас палачу, нас и моего ребёнка.

‒ Идём, пусть это будет мой последний танец, ‒ воскликнул Ферапонт, подхватил принцессу на руки и понёс на сцену, не обращая внимания на сопротивление. Бедная девушка в отчаяние крепко обняла за шею и из всех сил надавила на сонную артерию, пачкая одежду поплывшим от слёз гримом.

Услышав шум, мы почти одновременно с Шимозой подскочили к поверженному Ромео.

‒ Принцесса, целуйте на прощание. Быстро, быстро, грим, платье! – показал рукой на зеркало. ‒ Шимоза, унесёшь?

‒ Конечно, ‒ подтвердил, натужно кряхтя, невольный товарищ моего ученика и потащил бездыханное тело в сумрак коридора к запасному выходу.

За кулисами нервно топала взад и вперёд Модлен, театрально заламывая руки. Её успокаивал Вениамина, бегая за ней со стаканом воды и аспирином в другой руке.

‒ Вы где были? Немедленно на сцену.

‒ В бразильские шашки играли, третий звонок помешал!

‒ Чё, серьёзно? Нашли время!

В лучах софитов под гримом никто не видел насколько волнуется принцесса. Мне приходилось несладко, оттого что у неё время от времени подкашивались ноги и безумно стучало сердце. С облегчением передал на руки брутальному Вениамине, танцующему Хулигана.

Часто можно услышать, что талант завораживает: искренний талант, настоящий. А что тогда гениальность? И что есть шедевр? ‒ а это Правда, Дорогие товарищи! Когда актёр в буквальном смысле умирает на сцене. Вся закалённость психики принцессы, которой я в тайне постоянно восхищался, оказалась бессильна перед необратимым событием. Одно дело здесь и сейчас, обладая железными нервами, совершать невероятные по своей жестокости поступки, находя им самые изощрённые оправдания. Другое дело, ощутить крах будущего, необратимую смерть твоего единоличного счастья.

Пройдёт время и человек конечно придумает отчего и почему так произошло. Лёгкую вуаль чуда возможного счастья, унесёт в невозможную даль холодный ветер здравого смысла или сожжёт жаркий ветер чужих, а значит ненастоящих, истин. Оттого что если ты сам себе не веришь, то как ты можешь доверять, передоверять свою жизнь иным мнениям. Тогда откажись от правды и начни скулить под окнами, выпрашивая объедки мнений с железных столов в привокзальном буфете.

Публика, очарованная сопричастностью к трагедии несомненно духовно сильного человека, молчала, потрясённая глубиной чувств принцессы Ти. Даже постоянно отстранённый Платон I изменил своему обыкновению и начал заметно волноваться, сопереживая происходившему на сцене.

Модлен, застыла за кулисами сцепив руки, похожая на статую во дворце Потала только в платье и на каблуках.

Счастливого финала в мюзикле не случилось. Это была трагедия оставшейся без единственной любви женщины. И все, абсолютно все ей сочувствовали. В зале публика начала плакать и отчаянно сморкаться в бумажные салфетки, заботливо раздаваемые админами. Главный Тиран в изумлении тоже пару раз всплакнул и начал тереть переносицу, чтобы не чихнуть от полноты чувств вдогонку.

Неожиданно повёл себя император. Павел I спустился в зал и оттуда бросил к ногам Принцессы Ти огромную охапку бордовых роз с птичками колибри внутри, которые заметались над сценой разноцветной бестолковой мишурой.

В это время Шимоза с трудом загрузил с помощью псевдо-контрабандиста Семёна на шхуну бесчувственное тело Ферапонта. Яхта пыхнула несколько раз ионными двигателями в наступившую ночь Венеры и растаяла в тёмно-фиолетовом полотне звёздного неба.

XII. Правда Антона

Поиск истины всегда приводит к чужим богам.

Маэстро Ленар

1. Нужный человек

Черные полированные борта яхты Рема жадно поглощали свет стремительно уменьшающегося в размерах солнца. Семён, родившийся и выросший в космосе, наслаждался ролью капитана судна представительского класса. Одно дело скромная яхта импресарио Ленара и совсем другое аппарат бывшего дожа Арагона, второго по величине мегаполиса Марса. С Фараоном Семён быстро нашёл общий язык и теперь они вдвоём подтрунивали над безутешным в своём горе Ферапонтом.

‒ Ну что, браток, слетал на Венеру? Не зря её именем назвали самые популярные среди космонавтов дальнобойщиков болезни. Без приключений не обходиться. – Семён включил кофеварку с множеством декоративных трубок из отполированной латуни и стекла.

‒ Когда я служил в полиции, мой напарник влюбился в дочку одного крупного мафиози и что вы думаете? Ему сделали качественную инвалидность и подарили цветочный магазин. Обид нет, но неприятный осадок, как говориться, остался. – Фараон показал голограмму своего напарника на протезах в теплице с экзотическими растениями.

‒ Вот видишь, Ферапонт, у тебя хорошие перспективы.