Хроники Арли. Книга 1. Где я?

Мне совсем не понравились его глаза: черные провалы выделялись на темно-сером лице, и даже полумрак не скрывал чётко очерченных линий. Словно они жили отдельно от смазанного тьмой тела и смотрелись на голове чужеродным организмом, который сегодня выбрал это лицо, а завтра окажется на другом. Незнакомец кивнул в ответ на требовательный возглас, но и не подумал отводить взгляд. Мне подавно не пришлось по вкусу то удовлетворение, с которым он ощупывал мое тело глазами. Так можно выбирать свиную ногу на рынке или прикидывать, поспела ли вон та дыня, или продавцу просто нужно побыстрее от нее избавиться.

Он дослушал Ксара – так звали вождя – и ещё раз неторопливо кивнул. Мне невольно захотелось передернуть плечами, как будто так я мог сбросить его навязчивое внимание.

Не обошлось и без привычного рукоприкладства. Раздражение сегодня упало на благодатную почву, и мне отвесили двойную или даже тройную порцию и отправили восвояси. Почему-то ни у кого, кроме меня, не было сомнений, что после перенесенных побоев, я своими силами доберусь до своего угла. С другой стороны, я давно убедился, что помогать ближнему здесь не принято. Желание оказать помощь как минимум настораживает. Как максимум, говорит о том, что им от вас что-то нужно, а ваше согласие, как раз наоборот, вовсе необязательно. К счастью, бывшего хозяина этого тела считали юродивым и старались держаться от него подальше. Это давало мне некоторые преимущества. Впрочем, сомневаюсь, что они являются действенной гарантией, если им будет выгодна моя смерть.

Обратная дорога то и дело подсовывала под ноги осколки камней, норовя зацепить побольнее. Я привычно перебирал ногами, стараясь не потревожить отбитые до баклажанного цвета конечности. Сегодня синяков до неприличия много. Встану ли я завтра? Никто ведь не будет разбираться, почему я пренебрегаю своими обязанностями. Не пришел – получи! Плохо ещё и то, что, если не принесешь минимальную порцию улиток, не получишь еды. А мне и так доставалось меньше всех остальных. Все это тревожило, но сейчас мои мысли крутились вокруг иных вещей.

Какие последствия будет иметь сегодняшний разговор? Почему незнакомец улыбался и почему так неспокойно на душе? Что сказал ему вождь и зачем он провожал меня взглядом? Несмотря на сильную боль в отбитом теле, эти мысли не давали покоя. Что ему от меня понадобилось?

Нужно разложить все по полочкам и систематизировать то немногое, что удалось выяснить.

Я здесь уже месяц, если верить моим подсчётам. Наравне со всеми собираю еду – улиток, которые питаются светящимся мхом, перебираю камни в заброшенных коридорах, непонятно зачем и для кого. Не самая лёгкая работа в моей жизни: твой улов меньше положенного – значит, сегодня еды не будет. Не выполнен план по разбору камней – воды будет ровно столько, чтобы не умереть от жажды.

Все чаще хотелось кричать или наброситься на подручных вождя и будь что будет, но я из последних сил держал себя в руках. Главное, сохранять спокойствие и не терять остатки рассудка – психопаты умирают в первых рядах. А в текущем положении жизнь и смерть подступили слишком близко друг к другу.

Все тело скрипело, будто несмазанная телега. Если бы не темнота, я уверен, нашлось бы не много мест на теле, не носивших отметины регулярных экзекуций. О себе в такие моменты я думал как о побитой переспевшей сливе – такой же мятый и фиолетовый. Спасибо темноте, которая скрывала все последствия, но не могла повлиять на мое состояние. И все же, здоровье – это последнее, о чем я постоянно думал в то время, когда сознание прояснялось.

Итак, самое правдоподобное объяснение всему, что сейчас происходит: я все-таки заполучил квест всей моей жизни. Мне всучили новый мир, новые возможности и новую жизнь, причём ничего из перечисленного я не просил. Только кого волнуют чужие проблемы? Дали – пользуйся и наслаждайся.

Я осторожно вздохнул: где-то в правой части груди поселилась боль, мешая полноценно дышать, и приходилось втягивать воздух, как холодное молоко в детстве, – маленькими глотками. Видимо, что-то с ребром, не повезло заработать трещину или, чего доброго, перелом. Травма в местном обществе почти наверняка вела к необратимым последствиям. Для самого слабого члена этого общества возможность плачевного исхода повышалась многократно. И наиболее вероятный вариант – смерть от истощения: если ты не приносишь пользу, зачем тебе давать пищу?

Думал ли я о том, что все происходящее сон? Как ни странно, такие мысли почти не посещали меня. Привычка принимать все, что происходит, в том виде, в котором оно существует, сформировалась у меня давным-давно. Но если зеленоватое солнце – дело рук Васи, то я лично прослежу, чтобы ему досталась Нобелевская премия. Или еще какая-нибудь, лишь бы происходящее как можно быстрее закончилось.