Хроники Артура (сборник)

Мерцающая девушка шла по галерее. Столпившиеся во дворе бедолаги протягивали к ней парализованные руки и ноги и недужных детей; она словно не замечала. Не обращала внимания, словно их и нет, — шла себе и шла легкими изящными шажками вдоль галереи, обратив затемненное лицо к камням. Невесомая как перышко. Она будто погрузилась в себя, затерялась в собственных грезах: люди стонали, взывали к ней… она не поднимала глаз. Просто шла; странный свет мерцал на ее теле, на руках и ногах и на длинных черных волосах, что густым ореолом обрамляли лицо — черную маску на фоне нездешнего сияния; не знаю отчего, интуитивно, наверное, я чувствовал: лицо это прекрасно. Она приблизилась к тому месту, где стояли мы с Иссой, и вдруг подняла голову и обратила непроглядно-черное лицо к нам, поглядела в нашу сторону. Я почуял смутно знакомый запах моря, а затем так же внезапно, как появилась, она скрылась за дверью — и над толпой пронесся вздох.

— Что это было? — шепнул мне Исса.

— Не знаю, — отозвался я. Мне было страшно. Это не безумие, это настоящее, я же сам это видел, но что? Богиня? Откуда тогда запах моря?

— Может, она из сонма духов Манавидана, — шепнул я Иссе. Манавидан — бог моря; уж, верно, его нимфы пахнут солью.

Следующего видения пришлось ждать долго, а когда оно наконец явилось, то оказалось куда менее впечатляющим, нежели сияющая морская нимфа. На крыше дворца возникла тень — черная фигура, медленно обретшая очертания вооруженного, закутанного в плащ воина в чудовищном шлеме, увенчанном рогами могучего оленя. В темноте его с трудом можно было разглядеть, но вот из-за облака проглянула луна, и мы увидели, кто он, и толпа застонала. Он возвышался над нами, простирая руки, а лицо его закрывали широкие нащечные пластины шлема. В руках он держал копье и меч. Постоял так мгновение и тоже исчез, хотя я готов был поклясться, что слышал, как по дальнему своду крыши соскользнула черепица.

И тут, едва он скрылся, вновь возникла нагая девушка, хотя на сей раз ощущение было такое, словно она просто-напросто материализовалась на верхней ступени галереи. Только что там царила тьма, а в следующий миг возникла стройная мерцающая фигурка — недвижная, прямая, сияющая. Лицо ее по-прежнему терялось во мраке и казалось маской тьмы в обрамлении пронизанных светом волос. Девушка постояла неподвижно секунду-другую, а затем начала танцевать — медленно, неспешно, изящно вытягивая носок, двигаясь в прихотливом узоре на одном и том же месте то по кругу, то вперед-назад. Танцуя, она не поднимала головы. Мерцающий нездешний свет словно втирали ей в кожу, ибо где-то он сиял ярче, а где-то — бледнее, но уж, верно, здесь потрудилась не рука человека.

Теперь и мы с Иссой преклонили колена: ведь нам был явлен знак богов, не иначе. Свет во тьме, красота среди упадка. А нимфа все танцевала и танцевала, и сияние ее тела медленно угасало: вот она померкла до неясного видения мерцающей прелести в тени галереи, замерла, широко раскинула руки, развела ноги, бесстрашно поглядела на нас — и растаяла.

Мгновение спустя из дворца вынесли два пылающих факела. Толпа разразилась криками: люди взывали к богам и требовали Мерлина, и наконец он и в самом деле появился из дворцового входа. Белый воин нес один из факелов, а одноглазая Нимуэ — второй.

Мерлин дошел до верхней ступеньки и встал там — высокий и статный, в длинном белом облачении. Толпа бесновалась и кричала, он не вмешивался. Его седая борода, ниспадающая едва ли не до пояса, была заплетена в косицы, перевитые черными лентами, точно так же, как его длинные белые волосы. Выждав немного, Мерлин воздел черный посох, требуя молчания.

— Вы что-либо видели? — ревниво осведомился он.

— Да, да! — надрывалась толпа.

На морщинистом, умном, лукавом лице Мерлина отразилось довольное удивление, как если бы он понятия не имел, что такое произошло во дворе.

Он улыбнулся, шагнул в сторону и призывно взмахнул свободной рукой. Двое детишек, мальчик и девочка, вышли из дворца, неся Котел Клиддно Эйдина. Сокровища Британии были невелики собою и весьма заурядны, а Котел — истинное Сокровище — из всех тринадцати обладал наибольшим могуществом. То была громадная серебряная емкость, украшенная золотыми накладками, изображающими воинов и животных. Дети, с трудом управляясь с этакой тяжестью, водрузили Котел рядом с друидом.

— Сокровища Британии у меня! — возвестил Мерлин, и над толпой пронесся благоговейный вздох. — Скоро, очень скоро, — продолжал он, — могущество Сокровищ явит себя в полной мере. Британия возродится! И враги наши сгинут! — Мерлин помолчал, дожидаясь, чтобы угасло эхо ликующих возгласов. — Нынче ночью вы видели силу богов, но это лишь малая толика, пустяк, ерунда. Скоро вся Британия узрит то же, но, дабы призвать богов, мне нужна ваша помощь.