Хроники Белого Ворона-5: ПОКА ЛЕТИТ МОНЕТА

Стоя над колыбелькой, я прислушивалась к своим ощущениям. Этих рыбок вышила женщина, которая очень любит детей. И в нём, безусловно, было благословение. Но и что-то ещё… Грусть? Неужели Сигрун бездетна? А как же Скьёльд? Переболела чем-то? Или он от другой женщины? В том, что отец — Хродвальд, сомнений не было никаких. Чтобы понять точно, мне нужно было увидеть и мать тоже. Не удивляйтесь: если в техногенном мире можно провести ДНК-анализ на установление родства, то здесь целителю это даже проще сделать. Кровь не даст соврать. Достаточно знать, куда смотреть.

Я УТЕШАЮ УГГИ, ДЕТСКИЙ САД ПРЯМ

Тот же день, Норы, ночь глухая)))

Через час я вернулась и проинспектировала работу Дидерика. А весьма! Кой-какие мелочи нужно подкорректировать, но в целом: очень, очень неплохо!

Теперь рядом с Гуннаром сидел ещё и Угги, придирчиво и даже ревниво приглядывая за процессом целительства.

— Ну что, поздравляю тебя ярл! Отличное приобретение! Не каждый посёлок может похвастаться своим целителем, а у этого парня очень сильный дар. Береги его.

Угги насупился:

— А как же Рагнейд?

О, боги! Ну что за детский сад!

— А что Рагнейд? Ей ещё учиться надо, и не только целительству. Не забывай, у неё есть ещё один магический дар и для его развития нужны лучшие учителя! А потом — она же девочка, у неё свой путь. Выйдет замуж, будет прискакивать к тебе наездами. А этот — свой, всегда под рукой.

Угги поёрзал и признал:

— Тоже верно, — о, баронская присказка, уже нахватался!

— Ну вот! Сколько там ещё?

— Да штук десять.

— Давай, по-быстрому отоваримся. Спать уже хочу — не могу.

Всё то же 16-е июня, Серебряная Гавань. Три часа ночи, кошмар!

В три часа ночи я вернулась в Серебряную Гавань. Забрала с собой слегка обиженного Ваньку (как же, выдираю его из гущи событий!), пообещав, что сегодня же вернёмся назад, вот прямо в обед. Телохраны незаметно сменились (надо же людям спать?). Мы с сыном на цыпочках прокрались в дом: положу его в гостевой спальне, а то в рейнджерском лагере всю палатку перебудит. Когда дверь за нами закрылась, я показала сыну на кровать и коварно дождавшись, пока он примерится на мягкость, шёпотом сказала ему:

— Вань, встаём в пять. У меня есть важное дело, и ты должен мне помочь.

Сын распахнул глаза, собираясь разразиться потоком вопросов, и я просто скомандовала:

— Спи!

Два часа целительного сна кого хошь восстановят. Хорошо быть «госпожой доктор»!

17. ОТКРЫТИЯ

ВАНЯ И ГУЩА СОБЫТИЙ, СИГРУН

Тот же день, 16.02 (июня).0031, наконец-то нормальное утро. Много перемещений.

Без пятнадцати пять я проснулась, как по будильнику, накормила Ярика, подняла Ванюшку:

— Сына, вставай!

За дверью тихонько кашлянули.

— Заходи уже!

Взгляд Тиредора был полон вселенского упрёка:

— Госпожа, вы хотите, чтобы ваш муж нас четвертовал?

— Ладно уж, пошли вместе…

— Мам, куда?

— Для начала — Хедебю.

Девки, набирающие с мостков воду, были слегка испуганы нашим появлением.

— Тир, пошли кого-нибудь до дома конунга. Скажи, что я с неофициальным визитом и хотела бы поговорить с Сигрун.

Я устроилась на валяющемся у берега чурбаке и приготовилась ждать.

Она явилась быстро, практически бегом.

— ҷто хӆуҷиӆощь? Ҫкьёӆьԭ⁈

А говорит косно. Точно, та женщина, которую Вова от жертвенного столба оторвал. Плохо ей язык сделали, халтурщики. Надо было мне самой посмотреть. Хотя там такая каша была…

— С твоим сыном всё нормально, я пришла поговорить с тобой — можно?

Сигрун неловко одёрнула фартук, в котором, видимо, доила коз. Ну, так и я тоже не в парадном.

— Есть здесь место, где на нас не будут глазеть?

Она решилась:

— Пойԭём к нам в ԭом? Инаҷе ссё ҏавно увяжеҷся кҷо-нибудь ӆюбопыҷный.

— А пошли! Ваня, помнишь крыльцо, где мы вас встречали?

Мы по-читерски проскочили в портал мимо всей кипящей от любопытства улицы. С конунгова крыльца было видно, что за кустами у пристани собралась уже почти вся деревня, а кто не успел — бегом бежал туда же. Конспираторы, бляха…

Исчезновение нашей группы в портале сработало как бомба. Люди выскочили на пляж и начали по нему метаться. Мы юркнули в дом и закрыли двери. Тир с парнями и Ваня «заняли оборону» (внутри, конечно), чтоб никто не спалил нашу контору.

— ₮ак им и наԭо! — сердито подвела итог нашему фокусу Сигрун. Видать, был у неё на соплеменников зуб, — ҹаю?

«Чаю» у неё звучало как «тьщаю». Божечки мои, десять лет баба мучается!

— Давай сперва дело. Садись. Рукава можешь подвернуть? — я могла бы сделать и так, но больно не хотелось входить в транс. Вдруг примчится Хродвальд и начнёт локальную войну? — А муж-то, кстати, где?

— Жа кҏупой поехаӆ. И мука уҗе на ищхоԭе.

— Понятно.

Руки у неё были покрыты мелкими шрамами, выделяющимися как красные паучки на светлой коже. Я повела ладонью, стирая их, возвращая рукам изначальную нежность. Сигрун смотрела во все глаза.

— Так, первая готова.

— Воҷ здещь нещкоӆько ощтавь! — она показала на место чуть выше локтя.

— Зачем?

— Я хоҷу помниҷь! — глаза её загорелись огнём, — И хоҷу имеҷь доказаҷельство, ещли кҷо-то забудеҷ!

— Хм, ладно. Ну вот…