Хроники боевой нереиды, или Ангелы тоже плачут

Кричать я не стала, хотя очень хотелось завизжать, причем пронзительно так и что-нибудь не очень приличное. Но я ж контракт подписала, поэтому просто зажмурилась, вытянулась струной и вцепилась ногтями в руки бессовестного архангела. Предупреждать же надо!

«Открой глаза, Сао», – осторожно, почти щекотно прозвучал его голос у меня в голове. Он редко общался со мной ментально, но, кажется, всегда старался делать это особенно осторожно, как будто мог ранить. Впрочем, чего это я. По воспоминаниям аниото Иму, мысли ангелов не просто ранили, а ослепляли и лишали разума.

«Тебе понравится, прекрасная».

А это было совсем ласково. Я глаза открыла, но именно из-за этой интонации, а не из-за смысла его увещеваний. Оглянулась на лицо Михаила, как смогла, но мало, что рассмотрела – солнце слепило глаза. Увидела только размах его потрясных крыльев и то, как они подрагивают, ловя воздушные потоки. Перевела взгляд на землю под нами и тихо выдохнула от странного щемящего восхищения в груди, а потом вспомнила, как неделю назад сама же хотела полетать вместе с кем-нибудь из них. Любопытно было понять другую стихию. Я-то к воде привыкла. Интересно, он когда-нибудь видел океан вот так?

«Нет».

Я улыбнулась. Значит, надо посмотреть. Силе Атума подвластно все, но только рожденный стихией способен показать ее истинное маниту.

«Создатель не привязывал нас к воздуху, это сделала Козлова».

Откровение было очень личным, неожиданным и довольно горьким. Я обернулась, вновь стараясь рассмотреть выражение лица Михаила.

«Атум называл нас детьми, но он Высший, и проектировал оружие, остальное его не интересовало».

Это звучало еще ужаснее. А ведьма? Михаил засмеялся.

«Люцифер стал звать ее мамой, все остальные тоже. И постоянно околачиваются у нее дома».

Архангел на мгновение замолчал, что-то обдумывая, затем продолжил:

«Ее семья относилась к ней, как к вещи, так что, в отличие от Атума, она проектировала живые создания. Это из-за нее у нас столько эмоций и тяга к прекрасному».

Я представила триста тридцать бугаев с размахом крыльев в шесть метров у мамы дома. Михаил засмеялся. Я спиной почувствовала.

«Она построила нам квартал».

Она? Это закрытая информация. По привычным проектам подрядчика повелось считать, что заказчик ангельского жилья – Атум.

«Нет. Твоя очередь, Сао».

Что? Я опешила, а потом в качестве возмущения сильнее впила ногти в его руки. Так все это не бескорыстные откровения эмоциональные были? Это просто такая форма хитрости, заставить Сао рассказать о том, что она скрывает ото всех всегда. Ключевые слова «ото всех» и «всегда»! А полет, чтобы Сао отвлеклась и сбежать не могла.

«Я могу укрывать свои мысли и знания от братьев».

Я сердито фыркнула. И что с того? Все равно не по настоящему.

Крылья Михаила захлопали, потеряв воздушный поток, он нырнул вниз, чуть ближе к поверхности океана, над которым мы неслись. У меня внутри екнуло и защекотало от внезапного маневра.

«Сао, ты ведь расскажешь мне рано или поздно». – Его голос в голове звучал ласково.

С чего это?

«Потому что ты прекрасная».

Я снова фыркнула, на этот раз пренебрежительно. Вот подниму океан, и быстро к порядку призову, заодно со своей стихией ближе познакомлю. Спиной ощутила смех Михаила. Я знала, что не сделаю, и он, само собой, увидел, что не сделаю, и понял, что ворчать начала больше для виду, потому что он меня обидел и опять использовал знания обо мне против меня же. Это грубо.

«Ты не оставляешь выбора. Никого к себе не подпускаешь».

Зачем подпускать? Мы же просто работаем вместе, и все.

«Да?»

Мне показалось или это на самом деле прозвучало разочарованно? Хотела сказать «да», но задумалась и поняла, что не совсем. Даже больше нет, чем да.

Ну, ладно. Я нехотя воскресила воспоминания о своем прошлом. У меня оно, в сравнении с прошлым Михаила, было хорошее. Двое божков меня случайно сделали, а поскольку нужна я была разве что океану, туда младенца и выкинули. Стикс и Зефир – ничего осмысленного. Минутный порыв или страсть – кто ж их теперь знает. Настоящий мой папа – смотритель древнего музея-маяка на берегу. Я показала свое детство, где домовой, которому волны вынесли новорожденную девчонку, искренне старался научить всему нужному и важному водную деву. Получалось у него кривовато. Михаил засмеялся от многочисленных сцен, где бородатый скупердяй обучает нимфу бережливости, осмотрительности и скрытности.

Я тебе доверилась. Ты обещал не раскрывать моих тайн.

«Обещал», – согласился архангел. – «Только это не все».

Я нехотя показала и то другое, что его занимало сильнее. Показала сухо и вкратце, не хотелось воскрешать еще и эмоции.