Хроники «Бычьего глаза» Том I. Часть 2

– Неловкий болван! воскликнул его величество, и королевский сапог отправил на другой конец комнаты смущенного хирурга, который, боясь повторения, схватился с живостью и убежал. Новый Эскулап объявил, что это ничего, вынул кончик ланцета, пустил кровь и ушел столько же довольный своим успехом, сколько первый оператор горевал о неудаче. Посланники различных дворов, которые, не имели надобности льстить французскому королю, нашли удар ногой немного восточным.

Начали роптать, но втихомолку, против указа совета, которым с целью понудить как можно сильнее протестантов обращаться в католичество, постановлено, что мальчики четырнадцати и девочки двенадцати лет могут переменять исповедание без согласия родителей. Этим же указом предоставляется несовершеннолетним, уже перекрещенным, вступать в брак без позволения отцов и матерей. Я ревностная католичка, но мне это кажется уже чересчур. До сих пор действовали при обращении ловкостью, хитростью; в особенности добрые иезуиты делали просто чудеса изворотливости относительно детей. Невозможно выразить, с каким тактом, с какой тонкостью они заставляли переходить этих неофитов от ласки к угрозам, от конфет к кнуту… Я думаю, что и надо было держаться этой системы.

В течение двух недель не случилось ни одного факта, достойного замечания. Король с кажущимся намерением председательствовать в штатах Бретани, но в сущности для того, чтобы арестовать Фуке и овладеть Бель-Илем, ездил в Нант, откуда возвратился только третьего дня. Во время этого путешествия обе королевы, запершись в молельне, не принимали никого; всю святую Париж был печален. С нашим милым государем возвратились движение и шум, но несколько облачков затемняют эту радость. Арест такого значительного лица как министр финансов, не могло не произвести живого впечатления. Обстоятельство это даже возбудило ропот, а иностранцы даже дошли до громкого порицания действия могущественного короля, который снизошел до хитрости, чтобы овладеть своим подданным.

Бриенн, который совсем позабыл мою маленькую фонтэнебловскую колкость, явился ко мне сегодня утром попросить шоколаду, который великолепно готовит моя горничная.

– Хорошо, отвечала я графу: – я напою вас шоколадом, но с условием, что вы расскажете мне подробно о нантском путешествии.

Договор был заключен.

Король уехал из Сен-Жермена в сопровождение принца, обер-камергера Сент-Эньяна, гвардейского капитана герцога Жевра, маршала Вилльруа, гофмейстера герцога, Бофора, Пегюиллена и многих других вельмож. Его величеству пришла странная мысль ехать верхом; но часть его особы, наиболее заинтересованная в исполнении этого замысла, не могла выдержать испытания до конца: надобно было сесть в карету, а как таковой не имелось при свите, то и пришлось взять карету Анжерского епископа. Новая неудача была, однако же, последствием рвения Бофора, менее счастливого нежели усердного, ибо вельможа этот взявшийся исполнять обязанность кучера, имел честь опрокинуть в ров короля Франции. Герцог Сент-Эньян описал в стихах путешествие, в Нант: это поэзия вельможи; автор бесцеремонно обращался с музами. Для сохранения славы настоящих и будущих обер-камергеров я не привожу здесь стихотворного рассказа Бовилльера.