Хроники Дарона. Эльф под горой

На зарнатхские топи опустились сумерки, а затем ночь. Нам повезло оказаться тут в среднюю Луну, воды, хоть и не полностью, но всё же освещались холодным белым светом. Я шествовал впереди, медленно прокладывая дорогу, маг подавала направления:

— Вправо, потом влево, — говорила она и я послушно проверял, есть ли что-то под кочкой впереди, то и дело падая по грудь в трясину и каждый раз сражаясь с желанием впасть в панику.

Некоторые клочки земли были прямо под водой, но не так глубоко, чтобы ими не воспользоваться и приходилось шарить ногой в черной воде, чтобы нащупать твердь. Как вдруг сердце сделало кульбит в груди: ноги что-то коснулось. Я замер, Сиурила нечаянно толкнула меня в спину, врезавшись, и я вновь ощутил касание:

— Назад, — прошептал я, тихо отступая, сжал рукоять меча.

Ивир понял без объяснений, оттеснив Сиурилу, друг стал за моей спиной, обнажив клинок. В воде что-то было, и лишь мелкая рябь, что исказила черную гладь, говорила о том, что это отнють не крошечное создание. Однако оно не спешило показываться, но и вступать в чертоги невидимой твари желания не находилось. Будь что будет, посреди болота мы беззащитны, а узнав монстра, появится шанс. Я схватил шест и, размахнувшись, ударил по воде, вслед за каскадом брызг ввысь взмыла огромная змеиная пасть, я едва успел увернуться. Миг, и Сиурила закричала, змея вонзила зубы-мечи в ее живот, Ивир проткнул сверкающую чешую, я подоспел на помощь, чудище плюхнулось в воду, женщина рухнула, лишившись сознания. Я подхватил её тело, четыре дыры на животе и пояснице сочились кровью. Побежал по болоту, обогнув перепуганную Даландин:

— Передать её по цепочке, быстро! — скомандовал я, вручив раненую мужчине, что шёл после Дали.

Он быстро исполнил приказ, Сиурилу передали в конец колонны к лекарям, вместе с окровавленным мечом, что пронзил тварь. Кровь не заменит яд твари, но может помочь лекарям подобрать противоядие. Вот только здесь, посреди болота, не найти растений для столь сложного состава, и вскоре, в лучшем случае через сутки, Сиурила уйдет к предкам, а оставшись в болоте без единственного мага, и мы не задержимся.

Ивир стоял, понурив голову, он думал о том же, что и я. Колонна остановилась, я боялся, что после созерцания ран мага, шедшей впереди, может начаться паника. Подняв шест с земли, я решительно сделал шаг вперёд:

— Она всего лишь маг земли! — громко воскликнул я, чтобы услышало как можно больше идущих позади, — на болоте её сила абсолютно бесполезна. Дорогу мы прокладывали наугад, я врал, чтобы подбодрить, что с магом безопасно! А теперь продолжим путь так же, как и до того, половина уже за спиной.

С угрюмой настойчивостью я делал новые шаги, погружаясь в трясину, всякий раз останавливая испуганное до смерти сердце, я цеплялся за палку, протянутую Ивиром и, выбравшись, упрямо шагал вперёд. Меня уже не страшила ни смерть в трясине, ни встреча со змеем: какая разница, отчего умереть? Если мы выберемся, это будет небесное чудо, если нет — простая закономерность. Оставив все мысли, я лишь шагал вперёд, напролом в черную амальгаму воды, хлебая, отплевываясь, цепляясь за тоненький шанс, неуловимо скользивший меж пальцев. Проделывая путь назло смерти, назло здравому смыслу, что предрекали итог, пока мои ноги не подогнулись, отказываясь сделать хотя бы шаг. Я упал на колени, не в силах подняться, бессилие, беспросветность и злость разрывали меня изнутри. Над болотами занялся оранжевый рассвет.

Тяжелая рука легла на плечо, дрожа всем телом, за спиной стояла Сиурила. Под глазами залегли черные тени, белую кожу покрыла испарина, её трясла лихорадка, но маг держалась спокойно, будто боль, искажавшая её лицо помимо воли, не имела никакого значения:

— Я чую землю, мы почти дошли, — прохрипела она.

Ивир нёс её на руках сзади, слова Сиурилы придавали сил, она тихо шептала направление, Ивир передавал её слова, громко оглашая меня. С рассветом и магом мы продвигались быстрее. Сделав лишь одну короткую остановку, чтобы попытаться спасти тонущего оленя из нашей колоны, мы вновь двинулись вперёд, и к полудню на горизонте возникла твердь.

Радость обуяла всех нас, словно ураган, я смеялся, словно сумасшедший. Зеленые макушки Чернолесья казались божественным даром, едва сапоги коснулись твердой земли я рухнул на мягкий мох, никогда не чувствуя себя счастливее. Выползая из трясины, с вечно колышущихся, зыбких кочек на эту благословенную землю, эльфы не верили удаче, трогая и целуя каждый листок. Казалось, самое худшее осталось в этой черной воде, что теперь осталась сзади, далеко за спиной и унесла с собой все тревоги.