Хроники Департамента Икс (СИ)

   Рашид напомнил ему о том, что недалеко от Кутмехеса он приобрел стержень похожий на рубиновый и не мог ли бы он продать этот стержень ему, так как это фамильная реликвия его рода.

   -Ты, путник, вероятно, имеешь в виду эту вещь?-спросил Мишрак, доставая из-за пазухи вторую половину фатхи. Рашид облегченно вздохнул, ведь такие долгие поиски закончились полным успехом, и рука его сама потянулась к фатхе.

   -Не так быстро,- отвел его руку Мишрак. -Я вначале думал, что это цельный кристалл рубина. Но позже разобрался, что в, принципе, это совершенно бесполезная вещь. А ношу ее с собой, так как она красивая и приятная на ощупь. Но мне она не нужна и я готов тебе ее продать.

   -Я и не прошу тебя отдать ее бесплатно,-с достоинством ответил Рашид,- назови свою цену, купец.

   -Раз это твоя семейная реликвия, на поиски которой ты потратил чуть ли не полгода, то для тебя она имеет большую ценность. Я хочу за нее,- он на несколько секунд задумался,- скажем, пятьдесят золотых монет.

   -Хорошо, я согласен!- не стал торговаться Рашид, расстегнув свой пояс и , начав отсчитывать золотые монеты.

   Ему не хватило несколько денариев и он попросил их у Конана. Тот тоже, расстегнул пояс и стал доставить монеты из потайного отделения. Оба, успокоенные мирным, как они полагали, решением своей животрепещущей проблемы, отвлеклись на подсчет монет и не заметили ни хищного блеска, мелькнувшего в черных глазах Мишрака, ни знака, поданого им охранникам. В момент, когда Конан застегивал пояс, а Рашид протянул пятьдесят золотых денариев купцу, на их головы сзади обрушились дубинки охранников. Киммериец последним усилием воли успел еще дотянуться до рукоятки меча, но от второго удара по голове окончательно потерял сознание и рухнул на песок рядом с Рашидом.

   -Кстати,- сказал Мишрак, спрыгивая с коня и подбирая рассыпавшееся по песку золото,-не могли же они пройти такой путь налегке, пешком, без пищи и воды. Где-то недалеко должны быть их кони. А ну-ка проверьте окрестности!- велел он охранникам.

   Конан и Рашид пришли в себя, когда солнце-, дарующее всему живому свет и тепло, око Митры, стало уже скатываться к западу. Оба они, связанные по рукам и ногам кожаными сыромятными ремнями, впившимися глубоко в тело, были совершенно обнажены и лежали на дне одной из повозок, следовавших в хвосте каравана. За повозками устало брели, порой спотыкаясь и падая, полсотни таких же невольников Мишрака и его банды, именуемой купеческим караваном, как и они сами.

   -Ну, погоди, проклятый купец!- первым делом процедил сквозь зубы Конан, едва придя в себя.-Когда я доберусь до тебя ,ты пожалеешь, что родился на свет.

   -Сначала доберись,- отозвался Рашид, с трудом ворочая опухшим от жажды языком,-похоже мы тут надолго застряли.

   -Никогда не прощу себе свою доверчивость! -продолжал Конан. -Как только вы договорились о цене, я поверил, что все обошлось. Ну, и расслабился. Сколько уже раз спотыкаюсь об один и тот же камень.

   -Да и как было не поверить, если эта помесь змеи и шакала так убедительно сыграла свою роль! Я, как фатху увидел, вообще забыл об осторожности.

   Между тем караван свернул с дороги и, спустя полчаса оказался в оазисе, которого они прежде не встречали. Видимо, вместо этого оазиса, Зарина отвела их на ночлег в ущелье.

   Конана и Рашида сгрузили с повозки, но посадили отдельно от остальных невольников на берегу небольшого водоема. Охранник бросил им краюху хлеба на двоих и сказал, кивнув в его сторону:

   -А вода там!

   -Вы бы хоть дали нам какую-нибудь одежду, чтобы срам прикрыть!- пробурчал киммериец.

   -Утром получите, а пока не замерзнете и так,- ответил охранник и ушел.

   -Хорошо, хоть Зарина осталась на свободе, а то тоже лежала бы рядом с нами, связанная по рукам и ногам,-заметил Конан.

   - Кто знает?- возразил Рашид.- Я все больше склоняюсь к мысли, что будь она с нами, мы бы так глупо не попались. С коня ее не сбили бы, как нас, а стрелы в ее руках бьют без промаха. Да и у Баярда свое оружие имеется. Вчетвером, мы бы перебили всех этих купчишек, как мух.

   -Да,- подумав, согласился Конан,-глупость наказуема.