Хроники Долгой Ночи (СИ)

Едва лишь Томас успел выйти, как слуга, ожидавший Томаса у самой двери для подачи сигнала, мгновенно бросился к тронному залу. Заиграла громкая мелодия — музыканты играли, казалось бы, самую важную партию в своей жизни, и Томас, гордо подняв голову, под аплодисменты сотен собравшихся в зале людей, медленно, в такт звукам, направился к трону.

На ступеньках его уже поджидали великие лорды Эрнедона — лорд Родрик Эрган, правитель Загорья и земель Карсона, лорд Киллиан Грейвз, за заслуги получивший право на правление в Пламенных Полях, Кэтрин Торо, которой предстояло править герцогством Торо до совершеннолетия ее сына Джерома, лорд Арнет Вардум, верховный правитель Талшира и Бэйл Рэндэл, великий лорд, правитель Великих Равнин Амбора и Унфертской долины.

По древней традиции великие лорды должны были благословить нового короля на правление, и сейчас Томас шел, зная, что никто из них не откажет ему в этой чести.

Родрик гордо возвышался над остальными лордами, стоявшими даже на несколько ступенек выше, Томас не привык видеть его в парадных одеждах и довольно улыбавшимся. «Его путь окончен, он получит свой отдых», — про себя подумал юноша, прежде чем ступить на первую ступеньку. Киллиан Грейвз и лорд Вардум поклонились сразу же после Родрика, и Томас, сделав еще один шаг, поравнялся с улыбавшимся во все зубы Бэйлом. Непривычно было его видеть здоровым, хоть Томас и понимал, что спасение Рэндэла от смерти — дело рук вовремя подоспевшего Медива, и сейчас Бэйл, отпустивший свое прошлое и прощенный за многие свои грехи, аккуратно и учтиво поклонился своему новому королю.

Перед троном его ожидали Джон, Андуин и Кори Блэр — в трех руках они держали корону Эрнедона и, когда Томас преклонил перед ними колени, все трое аккуратно поместили её на голову юноши. Томас дрожал — перед ним лежал большой, полный интриг и событий путь, но когда за его спиной прекратились аплодисменты, он выпрямился, развернулся и увидел, как весь зал в благоговении преклонил колени перед новым королем и… Королевой, которую к Томасу под руку вел сам Мейс.

Анна сама по себе была очень красива, но рыжее платье, длинная накидка и высокая, замысловатая прическа делали её красивой до невозможности. Томас спустился со ступеней и протянул девушке руку — она, посмотрев ему в глаза, улыбнулась и взошла за ним к трону, где их ожидал уже одинокий Джон, державший корону меньших размеров, украшенную крупным красным рубином.

— Принесите свои клятвы, — почувствовав легкую дрожь в коленях, проговорил Джон.

— Отец, Кузнец, Воин, Мать, Дева, Старица, Неведомый… — начали Томас и Анна.

— Я — её, и она моя…

— Я — его, и он мой…

— С этого дня и до конца моих дней, — закончили они, и сразу же скрепили обеты нежным поцелуем, сорвавшим аплодисменты у всего зала.

Родрик то и дело посматривал на Розу, наблюдавшую за ним из толпы, поддерживая свой округлившийся живот. Йен, наконец-то постриженный и выбритый, стоял подле неё рядом с Джендри, облаченным в доспехи дома Баратеонов, рядом с которым красовалась строго одетая Арья, и Подриком, которого Дени на радостях назначила лордом Западных Земель. Теон аккуратно приобнимал улыбавшуюся Элию, а Медив, впервые за последние годы почувствовавший превосходство добра в этом мире и настоящее, человеческое счастье, хлопал вместе со всеми — никакие заботы этого мира его сейчас не беспокоили.

— А когда будет пир? — с улыбкой спросил Йен у Розы, сразу же ткнувшей Йена в живот.

***

На пир все собрались чуть позже, вечером, в этом же чертоге. Столы ломились от угощений, слуги то и дело успевали выкатывать новые винные бочонки из погреба Рэгма, а Йен, изрядно перебравший, как в старые добрые, собрал вокруг себя целую толпу, которую он развлекал различными шутками и байками о комичных ситуациях в своей жизни.

— Лорд Эрган, мы можем переговорить, — тихо проговорил Бэйл, позвав Родрика отойти от общих столов.

Родрик поднялся — он понимал, что разговор будет не из легких, но Бэйл выглядел столь уверенно, что лорд никак не мог ему отказать. Они зашли за колонну, и Бэйл, повернувшись к Родрику, проговорил:

— Я сожалею… У меня не было времени, чтобы сказать это тебе раньше… Я был уродом, убивал ради недостижимого, сеял зло ради мечты и лживых обещаний.

— Но сына то мечта тебе подарила? — улыбнулся Родрик, положив руку на плечо раскаявшегося Бэйла.

— Почему ты так решил?

— У него её глаза, Бэйл, эти вещи видно сразу, — по-доброму пояснил Родрик.

— И все же, я не хочу, чтобы мое прошлое как-то повлияло на будущее королевства, на наши кое-как возникшие взаимоотношения…

— Ты искупил вину за Родана в ущелье, в битве на Пламенных Полях, в Маграо — ты искупил вину своей кровью, — проглотив ком в горле, проговорил Родрик. — Ты искупил вину, когда потерял её… Зная, как ты её любил, я не могу представить то, как ты решился на такое…

— Откуда ты…

— Трубка, у неё в комнате была твоя трубка, единственное, что мы у тебя не отобрали, когда бросили в камеру, — улыбнулся Родрик, пытаясь приободрить погрустневшего Бэйла.