Хроники экзорцистов. Книга 1. Поглотитель грехов

С того дня почти десять лет назад мало что изменилось в алгоритме действий. Разве что время ускорялось да отточенность манёвров появилась. Время вообще безжалостно: с каждым разом чувство удовлетворенности все короче, все тусклее. Но он не задумывался над будущим. Жил сегодня и сейчас, часто пребывая в метафизических размышлениях, где строил собственную реальность, в которой не было осуждения со стороны следователей, ученых, жителей и поклонников. Они принимали его таким, какой он есть, одобряли, хвалили…

Ему нравилось находиться в том параллельном измерении, хотя он и понимал, что оно нереально. Но в какой-то момент стал задаваться вопросом, а что реально? Почему мир в его голове не может быть такой же реальностью, как и эта? В конце концов, кто это решает?

Миловидная официантка принесла кофе и лимонную слойку.

Как ответ на его вопрос.

Воздушная копна кудрявых волос, горячий кофе, аромат выпечки – они решают. В том мире ощущения совсем иные. И тогда он снова возвращался на землю, осознавая, что здесь он всего лишь преступник, ведомый психопатией.

Благодаря чтению тех научных работ о серийных убийцах, он смог ее понять, разобрать до атомов, узреть корни ее древа. Но смог ли осознать, что она порочна? Смог ли осознать, что это неправильно? Захотел ли измениться?

Ответом служило все то же избитое описание: мозг аморалиста демонстрирует недоразвитость префронтальной коры, которая влечет за собой слабый контроль за лимбической системой, генерирующей базовые эмоции вроде гнева, отсутствие самоконтроля и возникновение психопатии. Этого ему было достаточно, чтобы сделать вывод о том, что не по его воле он стал тем, кем стал. Его таким сделали. Эта правда так легко вписалась в его мировосприятие, вставила последние элементы мозаики в паззл, что он решил забыть о той части статьи, в которой говорилось, что органические особенности мозга – это не единственное, что формирует личность серийного убийцы, и что этому существует лечение, надо лишь прийти и попросить о помощи.

Он не верил в то, что все это может прекратиться, если он сам так повелит. Гораздо приятнее верить в то, что им движет нечто более таинственное, некие потусторонние силы, которые простыми законами физики не описать. Он верил в свою избранность. И какой человек откажется от этого привилегированного ореола?

Миловидная официантка принесла чек. Он снова осмотрел ее с ног до головы, задержал взор на волосах, но с грустью осознал, что это тоже не она. Не тот цвет.

Где же ты? Где? Моя единственная, моя избранная…

Мимо прошла пара девушек. Красивые. И очень живые. В них столько света, что впервые борьба может продлиться дольше обычного, а это означало бы больше историй, большая глубина отношений. Это мог бы быть выдающийся брак.

Но они держались за руки и он понимал, что мужчине в их светлом мире места нет. А жаль. Одна из них точно с картины сошла – брюнетка с бледной кожей, худенькая, миниатюрная, кажущаяся ранимой и хрупкой.

Кофе приятно горчил, лимон добавлял пикантности вкусу, день снова грозил стать безрезультатным. Это расстраивало, потому что Мария определенно настроилась полностью отдаться тьме. Она продолжала молчать и больше не реагировала ни на его рассказы, ни на его прикосновения любви. К тому же при осмотре этим днем он обнаружил в ранах на спине застоявшийся гной. Критическая стадия началась, и он больше не мог к ней прикоснуться.

Расстройство постепенно перерастало в панику, что он не сможет найти подходящую жену до того момента, как Мария покинет его. Ему претила мысль оставаться одним. Даже не так. Он ее страшился. Как наркоман, подсевший на дозу.

Где же ты? Где? Моя единственная, моя избранная…

Август жарил последними деньками, осень чувствовалась в его дыхании и красках, с моря дул знакомый северный ветер, заставляющий кутаться в анорак. Как и тьму, холод он не любил. В холод земля твердая, копать сложнее. И это еще один аргумент в пользу скорейшего заключения нового брака.

За соседний столик присела она. Наконец-то! Прямо как послание небес на его долгие молитвы. А небес ли? Впервые он задумался, кому он служит больше, свету или тьме? Наверное сразу обеим сторонам, потому что видит в этой двойственности сакральную основу всего мира. Свет и тьма повязаны в вечное противостояние, как и жизнь и смерть, жизнь и разложение. Одно без другого теряет свое определение, теряет свою суть. Так и он без призраков гонящей матери и сварливого отца перестал бы быть тем, кем он являлся сейчас. Подумать только, всего-то одно изменение в уравнении, и серийного убийцы бы не было…

Так что остановимся на этом: он здесь и служит миру.

Первый взгляд как бы ненароком. Она отвечает улыбкой. Он опускает глаза, как бы, стесняясь, не желая вторгаться в ее мир, выказывая уважение ее выбору одиночества.

Второй взгляд настойчивее. Она снова улыбается и зазывно опускает глаза.

Кокетство замечено и он принимает ее приглашение в свой мир. Она ли это?

Чашка кофе и лимонная слойка перекочевали за соседний столик.