Хроники Элении

— Так пусть мы сами сначала отведаем холод стали наших мечей, — вскричал Келтэн.

— С какой стати ты собираешься это делать? — спросила его Афраэль. — Есть другой, гораздо более безболезненный способ справиться с этим. Вам нужно хранить Беллиом в чем-нибудь, сделанном из стали. На холщовом мешочке, где он находится сейчас, нанесена стирикская символика железа, но доведенных до отчаяния Беллиома и Троллей-Богов одними символами теперь не остановишь. Здесь требуется настоящая сталь.

Спархок стоял с опечаленным лицом и чувствовал себя немного глупо.

— Я все время думал, что тень — а теперь это облако — посланы Азешем, — признался он.

Афраэль с удивлением уставилась на него.

— Что?! — воскликнула она.

— Это казалось, вполне логичным, — неуверенно проговорил он. — Азеш пытался убить меня с тех пор, как заварилась эта каша.

— Но, скажи мне, ради чего Азешу понадобилось бы насылать на тебя какие-то облака да тени, когда в его власти без счета тварей пострашнее и помогущественнее всех этих тучек? Интересно, неужели это самое лучшее, до чего ты смог додуматься с помощью твоей логики, Спархок? — едко заметила Афраэль.

— Я так и думал! — воскликнул Бевьер. — Я знал, что мы что-то проглядели, когда ты впервые рассказал нам об этой тени, Спархок! Она действительно не могла быть творением Азеша.

Спархок почувствовал себя еще глупее.

— А почему я обладаю столь большой властью над Беллиомом? — спросил он.

— Потому, что у тебя есть кольца.

— Но они были и у Гверига, еще до меня.

— Когда они были простыми камнями, хотя и драгоценными. А теперь они красны, обагренные кровью твоей семьи и кровью Эланы.

— И что одного цвета крови достаточно, чтобы заставить его мне подчиняться?

Афраэль в недоумении посмотрела сначала на Спархока, а потом перевела взгляд на Сефрению.

— Это что же, им ко всему прочему неизвестно еще и то, почему кровь их — красного цвета? — проговорила она. — Чему же ты их обучала, сестра?

— Для их понимания это было бы слишком сложным, Афраэль.

Маленькая Богиня сердито топнула ножкой, развела в воздухе руками и пробормотала по-стирикски такие слова, о которых ей не следовало бы знать.

— Спархок, — спокойно сказала Сефрения, — твоя кровь красна, потому что в ней содержится железо.

— Неужели? — проговорил ошеломленный Спархок. — Но как это возможно?

— Просто поверь мне на слово, милый. И только поэтому обагренные кровью кольца, облекают тебя такой властью над самоцветом.

— Как все это удивительно, — проговорил Спархок.

Тут в разговор вновь вступила Афраэль.

— Если Беллиом окажется заключенным в сталь, Тролли-Боги уже больше ничем не смогут препятствовать вам, — произнесла она. — Никто из вас не будет замышлять убийство Спархока, и вы снова станете все как один.

— Тебе стоило просто сказать нам, что нужно сделать, не пускаясь во все эти объяснения, — лукаво заметил Кьюрик. — Это же рыцари Храма, Флейта. Они привыкли подчиняться приказам, а не размышлять отчего, что, да почему. Такими они всегда были, такими и останутся.

— Да конечно, я могла бы поступить так, — согласилась малышка, осторожно проводя своей ладошкой по бородатой щеке Кьюрика, — но я так соскучилась по каждому из вас и, кроме того, я очень хотела, чтобы вы увидели то место, где я живу.

— Хотела показаться нам во всей своей красе? — шутливо поддразнил ее Кьюрик.

— Ну… — протянула слегка покрасневшая Богиня. — Разве вам здесь не понравилось?

— Ну что ты, — восхищенно произнес Кьюрик. — Это самый прекрасный и чудесный остров, и мы очень горды, что ты оказала нам такую большую честь, пригласив нас сюда.

Тогда Афраэль обхватила его за шею своими детскими ручками и покрыла все его лицо нежными поцелуями. Однако Спархок заметил, что глаза ее при этом были полны слез.

— А теперь вам пора возвращаться, — наконец проговорила маленькая Богиня, — уже близок рассвет. Но перед этим…

И Афраэль даровала каждому прощальные поцелуи. Когда же настал черед Телэна, темноволосая Дитя-Богиня лишь слегка прикоснулась своими губами к его и тут же направилась к Тиниену. Но неожиданно она остановилась, с лукавым видом возвратилась к мальчику и уже от души расцеловала его. Когда же она покончила с этим делом, на устах ее заиграла загадочная улыбка.

— Что, наша добрая хозяйка разрешила ваши сомнения и проблемы? — спросила белоснежная лань, когда они со Спархоком уже рассекали на ладье, схожей с грациозным лебедем, воды лазурного моря, направляясь обратно в алебастровую гавань, где на берегу был раскинут красочный шатер.

— Я больше уверюсь в этом, когда глаза мои откроются вновь, но уже в земном подлунном мире, откуда она позвала меня, о нежная лань, — ответил он, и тут же в недоумении подумал, что не может заставить себя изъясняться простым языком. Пышные фразы и слова непрошеными срывались с его языка. Он печально вздохнул.

И тут же до него донеслась насмешливая трель свирели их маленькой божественной подружки.

— О, смилуйся надо мной, дорогая Афраэль! — взмолился Спархок.

— Ну-у… ты уже делаешь успехи, Спархок, — шепнул ему прямо в ухо знакомый звонкий голосок.