Хроники Энска

Санька не заметил, как быстро заснул. Ему снился цирк, где он выступал на арене и слоны вставали на задние ноги пред взмахом его палочки-стека и трубили в хоботы. А восхищенные зрители и все артисты хлопали в ладоши и улыбались ему. Все блистало, играл оркестр, и он кланялся благодарной публике.

Проснулся Санька рано. Сам. Было прекрасное летнее, июльское солнечное утро. Светило горячее солнце, отражаясь в каждом окне пятиэтажки напротив. Мать уже приготовила завтрак. Они с отцом плотно заправились, съели по вареному яйцу с солью, бутерброды, выпили чай и вышли из дому. Пешком дошли до станции, сели в электричку и поехали в цирк. Ярославский вокзал ударил в нос сигаретным дымом, блеснул мраморными лестницами метро.

Здание Цирка на проспекте Вернадского было похоже на большую летающую тарелку, приземлившуюся из космоса. Вот они вошли в эту тарелку, прошли внутрь, сели на свои места в четвертом ряду. Погас свет, и представление началось! В первом отделении все было как по телевизору: дрессированные медведи, собачки, жонглеры и акробаты. Правда, девочка-жонглерша оказалась тетенькой, но на это никто даже не обратил никакого внимания. В перерыве они купили по шарику сливочного мороженого в вафельном стаканчике и прошлись по кругу «летающей тарелки», глядя сквозь стеклянные стены на улицу.

Во втором отделении выступали воздушные гимнасты и тот самый клоун. И вот наконец:

– Уважаемая публика! На арене дрессированные слоны под руководством Долорес и Мстислава Запашных!

Зазвучали фанфары, и на арену, величаво переступая громадными ногами, вышли слоны. На первом сидела тетя во всем белоснежном и ослепительно блестящем, с белыми перьями в прическе, а рядом шел сам дрессировщик с гладко зачесанными назад такими же блестящими волосами. Зрители аплодировали.

Слоны встали на одно колено и склонились перед публикой. Они синхронно танцевали, перекидывали круглые бревнышки, пинали мяч, катали на спине собачек, которые то запрыгивали им на спину, то спрыгивали. Слоны обхватывали тетю хоботами и поднимали вверх, качали ее, как на качелях.

Но вот большие слоны ушли, и на арену вышел маленький слоненок. Санька смотрел во все глаза. Слоненок тоже поднимал разные предметы, ходил по узкой лесенке, и вот он взобрался на небольшую тумбу.

Саньке хорошо было видно слоненка, его хобот, легкий пушок шкуры, ему показалось даже, что слоненок посмотрел на него, и он чуть не окликнул его. Они с отцом сидели так близко, что было видно его глаза и длинные ресницы!

Вот дрессировщик под аплодисменты зрителей подходит к взобравшемуся на тумбу слоненку и..

Ой! Он едва заметным движением быстро и коротко ткнул слоненка в грудь своим стеком!

Что такое? Как это? И слоненок послушно встал на задние ноги. Дрессировщик повернулся лицом к публике, получая свою порцию аплодисментов.

В его правой руке, оказывается, вовсе не волшебная палочка, на ее конце блеснул в лучах софитов простой острый гвоздик!

По мягкой доброй морде слоненка покатилась крупная слеза! Санька зажмурился. Как же так, ему же больно! Он открыл глаза. Мурашки прокатились по затылку и по спине. Санька закричал:

– Что вы делаете?!

Но его крик потонул в грохоте аплодисментов. У него было такое чувство, что этот дядя с зализанными назад волосами тыкает своим гвоздиком не слоненка, а его самого, при этом улыбается во весь рот и кланяется, довольный всем. Саня даже оглянулся. Неужели никто не видел, что он его ткнул гвоздиком? Слоненок же плачет! Но никто, кажется, ничего не видит.

Вдруг слоненок затрубил в хобот, и дрессировщик дал ему что-то из своего кармана. Однако из глаз слоненка все еще текли и текли слезы. От зрачка книзу тянулась отчетливая темная влажная полоса.

«Ему же больно!» – терзался Санька. Он как-то вдруг, сразу возненавидел всех дрессировщиков в мире, но сильнее всего – Долорес и Мстислава Запашных!

– Папа, папа, что же это такое, почему он тыкает гвоздем несчастного слоненка?!

На Саньку обрушились изумление и горечь, разочарование, боль и какая-то тяжелая жалость к бедным животным, которых держат в клетках и мучают каждое представление. Все ради того, чтобы повеселить зрителей. Даже, показалось ему, тот самый грустный дядя клоун потому и грустил, что он-то наверняка давно знал об этом! Саньке сразу захотелось открыть все клетки и выпустить животных на волю, чтобы они убежали к себе домой, в Африку.

Выступление дрессированных слонов было кульминацией представления. После них шли еще какие-то номера, но Санька уже невнимательно смотрел на эти трюки. Ему было ужасно жалко слоненка, который плакал, когда его тыкали острым гвоздиком и он должен был вставать на задние ноги. Эта жестокая несправедливость по отношению к маленькому животному потрясла его. Дрессировщик оказался дешевым обманщиком, который пользовался тем, что зрители не могли разглядеть острый конец его палки, что никто не видел со своих мест, что у него на палке гвоздь, обыкновенный гвоздь!