Хроники Эвернесса

Секунду спустя она услышала хриплый крик с другого конца коридора. Она перешла с быстрого шага на рысь. Дверь Галеновой комнаты была распахнута, постель пуста, но шум исходил откуда-то дальше по коридору, из хозяйской спальни.

В той спальне телефон упал с тумбочки и валялся в путанице проводов на ковре. Гален стоял на коленях на другом конце комнаты, наставив пальцы на телефон, с перекошенным от ужаса лицом. Он вытянул руки в странном жесте: средние пальцы согнуты, мизинцы и указательные вытянуты в стороны.

Из трубки доносился механический голос:

– Если вы хотите позвонить, пожалуйста, повесьте трубку и наберите номер заново. – Затем раздавалась настойчивая трель, и Гален напрягался от ужаса.

Эмили подошла, подняла телефон и повесила трубку. Она медленно повернулась, мысли на ее лице не отражались.

– Гален, с тобой все в порядке? – ласково спросила она. – Может, приляжешь?

Молодой человек встал, явно потрясенный.

– Голос не принадлежит ничему живому. Даже голоса вампиров звучат для моего слуха более человечно: они некогда были живыми! Я не слышу души! Нет души! Нет души!

– Гален?..

Казалось, он снова овладел собой, лицо его разгладилось.

– Мама, мне надо, чтобы телефонный гонец передал послание одному человеку.

– Гален?.. Ты забыл, как пользоваться телефоном? – Она опасливо протянула ему телефон.

Мама, правда, ничего особенного.

Она помахала перед ним телефоном.

– Нет, давай. Какой номер тебе нужен? Гален моргнул.

– Номер? (Азраил думал, что раскрыл секрет механизма. В конце концов, он имел форму магического квадрата. Он старательно, буква за буквой, произнес имя.)

– Если не знаешь, спроси оператора. – В голосе ее появилась нотка страха, и она обеспокоено смотрела на Галена. – В каком он городе?

– В столице этой страны. Я забыл название. Там есть обелиск, смотрящий на водоем, а в другом месте защитный пятиугольник, охраняющий нацию от бед.

Эмили подняла трубку, набрала номер и попросила помощи оператора в Вашингтоне. Затем медленно протянула трубку Галену.

– Скажи тёте, с кем ты хочешь поговорить.

Гален поднес трубку к уху, затем снова отодвинул. Издал недоверчивый смешок. Приложив ладонь к лицу, он уставился на трубку: сначала в просвет между большим и указательным пальцем, затем между указательным и средним, затем между средним и безымянным и так далее, как будто эти просветы служили своего рода микроскопом. В глазах его появилось странное выражение радости и триумфа.

– В этом механизме спрятан магнитный железняк, не так ли?

Эмили отпрянула.

– Ты не Гален, да?

Юный незнакомец, который выглядел как ее сын, поднял на нее темные сияющие глаза. На губах его играла зловещая улыбка.

– Там внутри находится железка, которая указывает на Полярную звезду, не так ли, мэм?

– Во всех динамиках есть магнит. Кто вы, черт подери, такой? Как вы, черт подери, сумели принять облик моего сына? Где он?

– Во всех? Значит, они здесь обычное дело? – Тут он взялся за крышку микрофона, отделил ее, и на ладонь ему выпал металлический диск.

Он выпрямился, высоко подняв крохотную металлическую пластинку, и рассмеялся.

– Самый могущественный из волшебных помощников! Самый дивный и редкий! И они здесь обычное дело? Ток в магните протянется из моей руки к Полярной звезде. Все, в пределах его досягаемости, досягаемо и для меня! Не надо больше охотиться за оброненными волосками или подстерегать тень в зеркале, чтобы проткнуть ее ножом! Теперь у меня есть меч, который достанет до края небес!

Эмили повернулась, выскочила в коридор и бросилась прочь от него. Насмешливый голос юного незнакомца беспечно произнес:

– Мэм, полагаете, что можете убежать от Полярной звезды так же легко, как убежали от своей совести и брачных обетов? Сомнус! Свяжи конечности Эмили цепями иллюзий!

Она успела добежать до гостиной, когда руки и ноги у нее отяжелели. Она упала на колени, потом на пол. Это было кошмарное ощущение, странно знакомое, когда знаешь, что не спишь, но не в состоянии шевельнуться.

Юноша вошел в комнату. В его руках была швабра, изъятая из чулана в прихожей, и он перешагнул через женщину на полу, словно она какая-то вещь. Швабра задергалась у него в руке и указала на кухонный телефон.

Он вернулся, держа телефон за шнур, и взял из высокой коробки на камине горсть длинных спичек.

Он опустился на колени и зажег спичку, заворожено глядя на ее маленькое пламя. Устремив взгляд на пламя, а не на Эмили, он заговорил.

– Сомнус дарует тебе дар речи. Фантазм приостанавливает способность трезво судить. Все вещи покажутся тебе, как бывает во сне, не странными, но знакомыми, и ты ответишь на мои вопросы. Ты поможешь мне в совершении ритуала. Есть много людей, которые присягнули мне на верность во сне, люди могущественные и влиятельные, короли и бароны. Мы посмотрим, преклонят ли они передо мной колено в знак верности теперь, когда их сны сбываются. Мы призовем их голоса в эту комнату, а пламя скажет нам, говорят ли они правду. Поможешь ли ты мне призвать сюда их голоса?

– Где мой сын?