Хроники Гирида. Странник (СИ)

Максим не знал, является ли этот, несомненно, дорогой камень простым украшением оружия, или же в нем есть иной смысл. Зато недавно ему объяснили, почему на мече паладина именно пять лепестков. Первый - честь. Второй - смелость. Третий - праведность. Четвертый - непоколебимая вера. Пятый - жизнь. Если первые четыре признака подходили для отбора великолепных воинов и воспитывали в людях качества, нужные ордену, то пятый лепесток поначалу привел Макса в замешательство. "И что, что жизнь?" - думал он. Как оказалось, все просто как белый день. Жизнь, по словам паладина, - главная ценность для живого существа и все в ордене призваны ее защищать, по крайней мере, так считалось при создании Очищающих. Но шло время, орден увяз в политических играх и интригах, попал под юрисдикцию Конфедерации Тамплиеров, а затем и вовсе лишился той автономности, что была ему присуще еще пятьдесят лет назад. Теперь последний лепесток - жизнь - трактуется новым паладинам и святым братьям (на этом моменте Алекс пояснил, что если бы не его любовь к библиотеке ордена, то и он бы не узнал таких подробностей; слишком сильно сующих свой нос молодых братьев старались приструнить сразу же, чтобы отбить желание копаться в прошлом) наставниками как жизнь и сохранность идеологии, что проповедует орден, а, следовательно, и Конфедерация. А, как всем известно, конфедераты презирают другие расы, кроме людской и порабощают всех, кто попадает на их территории. Судьба для таких одна - рабство и рудники. Пожизненно. Несогласных с политикой конфедератов, по словам Алекса, нет и быть не может - это по официальной для всех версии. На самом же деле их просто находят мертвыми в своих домах или канавах. Или вообще не находят. А вину всю сваливают на темных эльфов - ближайших соседей, которые как дьявольская кость в святом горле.

Тем временем, лицо пузатого рабовладельца налилось красным, потому как бедняга от страха аж перестал дышать, затем посинело, а затем и вовсе побелело. Маленькие узкий глазки, больше походившие на крысиные, бегали из стороны в сторону. Мужчина отчаянно пытался понять, чем же он привлек внимание слуги ордена. На лбу выступила испарина, которую он поспешил вытереть красным шелковым платком.

- Ч-чем могу быть полезен, достопочтенный? - тихим дрожащим голосом пролепетал мужчина.

- Закон, конечно, позволяет Вам обращаться с вашими рабами, как Вам заблагорассудится, - паладин интонационно выделял это самое "вам"; его голос звенел словно металл, - но Он, - он поднял палец кверху и покачал головой, - не поймет такого жестокого отношения к созданиям Его. Вы же верующий? - с нажимом спросил паладин.

-Д-да, - чуть ли не пищал хозяин раба.

- Вот видите. Не искушайте судьбу. А если раб замерзнет, то и надзор нагрянуть может. А вам оно надо?

- В-вы м-мне угрожаете? - голос брюхастого сорвался на крик.

- Всевышний с вами. - Скривился Алекс. - Просто предупреждаю.

Рабовладелец недолго сверлил паладина взглядом, все же сдавшись воле молодого служителя Всевышнего, крикнул вглубь дома. Не прошло и минуты, как на мороз - такие же полураздетые и оборванные, осунувшиеся и побитые - вылетели парень с девушкой. Совсем еще дети: им было не больше семнадцати, но уже сейчас они выглядели как старики. Максим уловил сходства их лиц и тут же вспомнил о том, что в рабство продавали целыми семьями. Они помогли первому рабу подняться и повели того внутрь дома, под гневным взглядом рабовладельца, сверлившего глазами с дьявольским огнем внутри то рабов, то паладина.

Злость снова овладела Максимом, готовым на месте и без лишних слов проткнуть жестокого хозяина насквозь. На Земле уже давно не было рабства и как человек, привыкший к цивилизованному (более или менее) диалогу, устройству общества, в конце концов, к жизни, он не мог понять реалий Гирида и уж тем более принять их.

Алекс, прочувствовав состояние друга, оттолкнул того подальше от хозяина дома в темноту улицы и встал между ними, всем своим видом показывая Максиму, чтобы тот не лез туда, куда не просят и в то, в чем он не разбирается.

Отвесив по болезненной затрещине каждому из рабов и накричав на них, он вновь повернулся к Алексу. Макс мельком уловил молящий о помощи взгляд молодой осунувшейся девушки с впавшими щеками, но до сих пор не сдавшимися, чистыми глазами и теплящимся внутри огоньком надежды. Маг спирали замер на мгновение, а затем понял, что юная рабыня скрылась в логове бездушного животного.

- Могу я чем-то еще вам помочь, достопочтенный? - страх в голосе пропал, а его место заняла ярость от того, что ему указывают, как обращаться с его же рабами.

- Где я могу купить ящеров? - не обратил на интонацию собеседника никакого внимания Паладин.

- В конце улицы городские конюшни. Уже закрыты, но там всегда дежурит сторож. Спросите у него. - Хозяин недовольно поднял правую бровь, как будто говоря: "ну что, будут ко мне еще вопросы?".

- Не смею больше задерживать.