Хроники гномки, или путь целителя (СИ)

— Да расслабься уже, — махнул трубкой ворген, — твоё сердце так стучит, что тебя было слышно еще из холла, задолго до вашего разговора с Миртой. Но запах страха всё же значительно слабее, чем в прошлый раз, когда у нас состоялась незабываемая встреча на кухне. Ты привыкнешь. И это, кстати, в твоих же интересах, так как менять каждый раз облик ради твоего бесценного душевного равновесия в мои планы не входит и не входило. Терпеть не могу дурацких условностей…

Лика гадала про себя, откуда он мог слышать, как она разговаривала с Миртой, учитывая, что разговор проходил за двумя закрытыми дверями на другом конце коридора.

Видимо, это было написано у неё на лице, потому что брат Склиф усмехнулся (точнее было бы сказать — хищно оскалился).

— Органы чувств волчьего облика значительно отличаются от человеческого, — пояснил он, — это одна из причин, по которой я предпочитаю именно его. Рецепторная чувствительность кардинально меняется, — прибавил он, затянувшись дымом. — Вот только к чтению, к сожалению, глаз волка приспособлен значительно хуже… Ты любишь читать, дитя?

— Люблю! — пискнула Лика, — я перечитала все книги дома, и еще целую кучу из гномбургской библиотеки, и теперь вот здесь, в Соборе. Отец Оккам даже обещал дать мне послушание в Североземском Аббатстве…

— Ну, про твои успехи на поприще выполнения послушаний я наслышан, — фыркнул ворген.

Лика покраснела.

— Как тебе наши двое из ларца?

— Нуу, — Лика замялась, — я немного по-другому представляла себе практику…

Брат Склиф собирался что-то сказать, как вдруг замер, его ноздри хищно раздулись и задрожали.

Он разом подобрался и, миг спустя, оказался на задних лапах, шерсть на его загривке стала дыбом, глаза засверкали зелёным огнём.

Лика, только было начавшая успокаиваться, похолодела внутри. Разительная перемена, произошедшая с воргеном, мгновенно вызвала в её уме вереницу ярких образов из страшилок, которыми в детстве пугали маленьких гномов, про страшных кровожадных оборотней, глотавших детей живьём. Кажется, на этот раз именно к этому все и шло.

— АГРРРРХ! — прорычал ворген, дико вращая глазами, и с его клыков упали несколько капель тягучей слюны. Он судорожно втягивал воздух и, казалось, впадал от этого в еще большее исступление.

— АГРРРХ! Судорога пробежала по его морде, тело напряглось словно пружина, передние лапы вспучились бугристыми мускулами, так, что шерсть на них стала почти незаметной, и стала видна змеистая сеть вздувшихся вен.

— БОРРРЩ!

С этим последним воплем, уже гораздо больше близкому к человеческому крику, чем звериному рычанию, черты его звериного обличья окончательно растворились и, секунду спустя, перед Ликой стоял брат Склиф в своем человеческом образе, босиком, впившийся ладонями в столешницу, прикушенной губой и страдальческим выражением лица.

— Прости, сестра, — выдохнул он, вытирая лоб рукавом, — к сожалению, некоторые базовые инстинкты чрезвычайно сильны, а когда у тебя две формы жизнедеятельности, бороться с ними бывает порой чрезвычайно затруднительно…

— Так вы…Вы… — пролепетала Лика.

— Что? Ах нет, дитя, разумеется, я могу себя контролировать… В чем-то. Но аромат готовящегося борща — это выше моих сил, увы… И, предвидя твой вопрос, могу уверить, что запах сырого мяса или боящихся гномок отнюдь не вызывает во мне подобных эмоций, — прибавил он, усмехнувшись.

В это время откуда-то из коридора раздался уже знакомый Лике громкий писк. Брат Склиф раздраженно нахмурился, натягивая сапоги.

— Так и знал… — пробормотал он. — Пошли! — бросил он Лике на ходу.

Писк доносился из той самой комнаты, в которой Лика видела фиолетовый кристалл.

Только сейчас он полыхал ярко-алым цветом и издавал пронзительный прерывистый звук, от которого начинали зудеть зубы и ломить виски.

— Двое из ларца, код — алый, ремесленный квартал! — рявкнул брат Склиф, вглядываясь в кристалл, и тут же проворчал: — А, проклятье Элуны!

— Что случилось? — пискнула было Лика, но ворген, не слушая её, уже несся по коридору. Она едва поспевала за ним.

— Чао! — рявкнул брат Склиф, выскочив во двор.

— Я не сплю! — моментально отозвался пандарен, выглядывая из-за телеги, — потихоньку продвигается, шеф! Скоро Атуин будет на ходу!

— К Саргерасу твоё «скоро»! У нас массовая драка в ремесленном квартале! Живо седлай что угодно и мчи туда что есть духу — братья уехали в Гольденшир, я не могу до них добраться!

Чао растерянно заморгал, но, без лишних слов потрусил к одному из чопперов, припаркованному у стены.

— И послушницу с собой возьми! — прорычал брат Склиф ему вслед, кивая Лике головой в сторону пандарена.

Лика, хотя и ничего не понимала, тоже не заставила себя ждать и опрометью кинулась к чопперу, запрыгнув на сиденье позади Чао, уже заводившего мотор. Чоппер затарахтел, рванулся с места и в этом шуме потонули слова брата Склифа, что-то кричавшему им вслед.