Хроники гномки, или путь целителя (СИ)

— Благодарю вас, отец Зеборий, но я, пожалуй, воздержусь, — экзарх чувствовал себя сбитым с толку. — Я бы хотел обсудить с вами поручение владыки…

Старик продолжал смотреть на Оккама светлыми глазами, без единого намека на понимание, или мимику, только где-то в уголках глаз, казалось, затаилась усмешка.

— Его высокопреосвященство…

Боевая машина зажужжала и поползла по направлению к противоположной стене; доехав до середины комнаты, она остановилась и начала вращать башенкой.

Экзарх вздохнул. Он начинал понимать, почему архиепископ, напутствовав его на встречу с опальным священником, загадочно усмехался.

«Нам приходится считаться с мнением Склифа», — сказал он тогда Оккаму, — «А он настаивает на кандидатуре Зебория, как единственной достойной альтернативе. И, к сожалению, ваше попечительство, я вынужден возложить на вас эту миссию по проведению переговоров с нашим возлюбленным братом. В свое время я настоял на его выходе на покой, дабы укрепить его пошатнувшееся здоровье. Надеюсь, вы обрящете его в добром здравии.»

И вот теперь, стоя у топчана и наблюдая за сопевшим от натуги стариком, ожесточенно терзающим рычажки, отец Оккам испытывал определенные сомнения относительно надежд архиепископа.

Боевая машина, тем временем, развернув башню, открыла прицельный огонь по шеренге выстроившихся у окна пустых бочонков.

Очевидно, оставалось только покинуть келью впавшего в забытье старика, либо…

Еще раз вздохнув, экзарх взял в руки кружку и, досадуя на себя, поднес ее к губам. Глаза заслезились от едкого запаха браги. Зажмурившись, дреней несколькими долгими глотками осушил содержимое кружки и, со стуком поставив её на столик, осел на топчан, почувствовав звон в ушах.

Жужжание смолкло. Старик с интересом и явным одобрением смотрел на дренея.

— Зеборий! — представился он, протягивая дренею сухую жилистую ладонь.

— Ок-кам, — выдавил дреней, отвечая на неожиданно крепкое для субтильного телосложения старика рукопожатие.

— Ну, как там погода? — поинтересовался дворф, наполняя кружку повторно и прикладываясь к ней.

— С утра светило с-солнце, — задумчиво припомнил дреней.

— А что вообще в мире делается? — осведомился Зеборий, ставя на стол пустую кружку, и вытирая усы рукавом.

Экзарх задумался. Вопрос неожиданно показался ему весьма глубоким и многогранным.

— Гармонии в мире нет, — вздохнул он, — Наару нас никак не забудут… То есть, не вспомнят! То есть… Он сделал неопределенный жест рукой, пытаясь точнее сформулировать мысль.

Старик понимающе кивал и наполнял кружку.

* * *

— Нет, ты пойми! — горячился экзарх Оккам, стуча кулаком по столу, — Ты своё личное благо поставил выше блага общественного!

Зеборий упрямо мотал головой. — Неет — это ваше, то есть, его высокопреосвященство поставил личные амбиции выше моих принципов!

— Каких таких принципов? — удивился дреней.

— А таких! — наставительно подняв указательный палец вверх, отвечал Зеборий, выразительно поглядывая на пустую кружку, — Что каждый индивидуум имеет право на свободу самовыражения!

Дреней икнул, осмысливая сказанное.

— Алкоголизм, — глубокомысленно заметил он, — Это не самовыражение, а суть проявление духовной слабости и отсутствия веры в Свет…

— Сам ты алкоголик, — обиделся дворф, — А у меня это — перьфоманс!

Солнце уже клонилось к закату, когда у ворот внутреннего двора Собора зазвонил надвратный колокол. Дремавший в тени деревьев привратник поспешил, чтобы отворить калитку.

— Милостью Наару, я в-вернул заблудшего брата в лоно церкви, — торжественно сообщил ему пошатывающийся экзарх, обнимая за плечи едва достигающего его груди дворфа.

— Это, положим, еще вопрос, кто кого и куда вернул, — пыхтел тот, — Забирайте вашего дренея, пока его высокопреосвященство сюда не пожаловал собственной персоной…

Передав блаженно улыбавшегося экзарха в руки ошеломленного привратника, старый дворф почесал затылок, подслеповато озираясь по сторонам, взвалил на плечо потертый бочонок, и не спеша направился в сторону переулка, ведущего к Баракам Исцеления.

* * *

Лика с тревогой смотрела на бледное лицо брата Склифа, тёмные круги под его глазами и странный, нездоровый блеск в них. Она чувствовала, что происходит что-то странное.

«Он ведь, похоже, так и не поел сегодня», — мелькнула мысль в её голове.

Судя по недоуменно нахмурившемуся выражению морды Чао и вытянувшимся физиономиям дворфов, они разделяли её чувство.

— Мирта, покажи, пожалуйста, отцу Зеборию наши палаты и заодно подготовь для него отдельный кабинет, — упреждая их вопросы проговорил ворген, — Чао, отчитаешься о результатах инвентаризации. Двое из ларца… Ну, вы давно знакомы с Зеборием. Брат Склиф перевел взгляд на Лику и нахмурился, словно только что заметил её присутствие.

— А ты почему здесь?! Разве тебе не полагается сейчас быть на занятиях?

— Кхм, это моя вина, — вмешался Чао, — У Атуина с утра барахлил мотор, и я попросил Лику посмотреть его…