Хроники Гондваны. Тупик (СИ)

Сам же вплотную приступил к изучению магии, целыми днями торча во флигеле. Магия в характеристиках появилась, но вот с освоением заклинаний была большая проблема. Для простейших заклинаний первого уровня требовалось из тянущихся в воздухе энергетических потоков притянуть один тоненький маной к себе и сфокусировать его на кончиках пальцев, после чего одним словом дать приказ, высвобождая разом всю его энергию. Около флигеля потоки были, теперь я хорошо видел их нити. Но вот все остальное, в том числе довести свои действия до полного автоматизма, у меня выходило крайне скверно по причине полного отсутствия нормального обучения. Поэтому вместо шарика света порою получались крохотные файерболы, сразу улетающие куда угодно и радостно взрывающиеся, едва достигнув земли. Отчего поляна перед флигелем покрылась характерными подпалинами, вызывающими праведный гнев хозяйки. Мало того, что я не оправдывал ее надежд, как потенциальный возлюбленный, так еще и портил своими опытами ее участок. С загоранием свечи выходило без разрушений, она просто уверенно отказывалась зажигаться, а пару раз при слове «огонь» неожиданно улетала в кусты роз.

Вот и сейчас, перенеся опыты со свечкой во флигель, чтобы не искать её в колючих зарослях, я с ненавистью смотрел на предмет своего огненной страсти, ожидая появления хотя бы малейшего серого дымка на кончике фитиля. Концентрацию моего внимания несколько расфокусировал зад хозяйки, внезапно вздумавшей вымыть полы во флигеле, но с этим однозначно ничего нельзя было поделать. Так… Хватаем нить потока под потолочной балкой, легонько его удерживаем и протягиваем к руке. Потом концентрируем ее хвостик на кончиках пальцев… «Огонь»! Свечка неожиданно воспламенилась, на вместо язычка пламени она моментально расплавилась, щедро плюясь шипящими брызгами вокруг себя. Несколько капель расплавившегося стеарина упали на платье хозяйки, я, забывшись, бросился их вытирать, чтоб ее не обожгло. В комнате раздался грохот упавшей швабры.

— Это что было? — раздался голос, полный недоумения.

— На ваше платье из-за моего неудачного опыта попал горячий стеарин, и я попытался смахнуть его, госпожа, чтоб вас не обожгло. Извините, ради всех богов, очень неловко получилось. Я очень виноват перед вами за расплавленную свечу, испортившею вашу одежду и мои бестолковые действия — попытался оправдаться я. — Вас не обожгло случаем?

— Кажется нет. — неуверенно произнесла она, продолжая стоять, наклонившись к кушетке, из-под которой собиралась выгрести пыль. Но я боюсь, что стеарин, впитавшись, прилип. Попробуйте аккуратно приподнять подол моего платья. Если будет больно, я крикну.

Попался, котенок. Кажется, безобидный момент развернулся совсем в неподходящую ко мне сторону. Это ж надо было догадаться дотронуться до великолепия женщины, уже больше двух недель не знавшей любви. Тупик — осел! Ну и что делать?

— Это будет совсем нескромно с моей стороны, госпожа, ведь я увижу то, что должен лицезреть только ваш муж, — попытался вывернуться из слишком уж щекотливой ситуации.

Зад передо мной возмущенно всколыхнулся.

— А я очень боюсь боли! И готова простить вам это неловкое положение, в котором мы оба оказались. Проверяйте быстрее, не образовались ли покраснения от ожогов, если это так, немедленно бегите за мазью.

Пришлось осторожно задрать вверх подол. Естественно, никаких покраснений под платьем не было, зато они массово выступили на моем лице.

— Ну? — раздался снова нетерпеливый голос. Хозяйка удерживала край подола выше пояса, невзначай прижав мою руку к себе.

— Нету, госпожа. — обреченно произнес я. — Ваша ммм спина в полном порядке.

— Тогда чего стоишь, как вкопанный? Взялся за фигуру — ходи, иначе я пожалуюсь соседям на твое недостойное поведение.

Все! Мышеловка захлопнулась. Я еще раз посмотрел на оголенную самолично мною попу, отчего внутри все сладко заныло, радуясь внезапному переключению с магии на более естественные потребности и сделал первый ход, подтолкнув хозяйку к кушетке.

Уже вечером, перед выходом из игры, пользуясь предоставленным мне любезно во всем удовлетворенной хозяйкой одиночеством, я, спускаясь с крыльца, зацепился в начинающей подползать темноте за отошедшую от него деревяшку. Уже начиная падать, с отчаянья схватил рукой за первое, что ей попалось, а именно за энергетическую нить голубоватого цвета. От падения меня она, естественно не спасла, единственное, что я успел сделать перед падением на землю — это как следует выругаться.

— Где же свет, ё…? Когда я поднял голову, очухиваясь после бесславного падения, передо мной переливался крохотными искорками, маленький голубоватый шарик.