Хроники государственной питейной политики в России XVII – первая половина XIX вв

17 сентября 1781 года императрица Екатерина II утвердила новый «Устав о вине», положения которого вступили в силу с 1783 года[207]. Принятие акта, который объединил многие ранее существующие нормы и закрепил порядок оборота алкоголя в стране, было во многом обусловлено изменением административно-территориального устройства государства в результате учреждения губерний в 1775 году. К тому же в это время был образован новый орган государственной власти – Казенная Палата, на который было возложено управление питейным сбором. Для удобства работы Казенных Палат необходимо было объединить основы алкогольного законодательства в едином документе.

По Уставу преимущественное право заключения договора с казной оставалось за дворянами, становившимися подрядчиками в той губернии, куда должно было поставляться вино[208]. В целях развития хлебопашества и скотоводства предпочтение стало отдаваться тем заводчикам, чьи поставки были минимальными. Первыми шли винокуры, производившие до 100 ведер вина, затем – от 100 до 1000 и лишь потом – более 1000[209].

В 1786 году был отменен установленный еще Петром I запрет, и дворянам было разрешено вступать в подряды в тех губерниях, где они состояли на службе[210]. Это спровоцировало множество злоупотреблений, поскольку именно дворяне в большинстве руководили местной администрацией.

В начале XIX века для обеспечения бесперебойной поставки вина откупщикам было дано разрешение и на его производство, если те пожелают самостоятельно осуществлять винокурение[211].

Существенное изменение субъектных прав произошло с 1819 года, когда Уставом о питейном сборе от 2 апреля 1817 года в Великороссийских губерниях была введена государственная монополия на взыскание питейного сбора[212].

В работах ряда авторов при описании винной монополии 1819 года ошибочно указывается, что особенность ее заключалась прежде всего в установлении исключительного права государства на производство и оптовую продажу водки, при отдаче розничной торговли в частные руки. Такого мнения придерживаются, например, В. В. Похлебкин, А. Н. Быкова и другие[213]. Русский финансист И. С. Блиох, наоборот, писал, что «с 1819 года казна приняла исключительно на себя как производство, так и продажу питей»[214].

Другие авторы, О. С. Белокрылова и Д. В. Дыкина, в статье «Принципы формирования государственной политики регулирования алкогольной отрасли: историко-генетический анализ» указывают, что в период с 1819 по 1827 год была произведена попытка либерализировать алкогольную отрасль, что выразилось в учреждении в Великороссийских губерниях казенных ведерных лавок для розничной продажи[215]. Однако эти выводы нельзя назвать абсолютно верными. Государственная питейная торговля в указанный период не исключала частную торговлю алкогольными напитками, а казенные ведерные лавочки открывались только для продажи на вынос «в дома» вина полугарного и пенного, которые наряду с другими видами алкогольных напитков могли быть реализованы и в питейных домах[216].

В частности, право на винокурение было закреплено за дворянами, чиновниками обер-офицерских классов, войсковыми обывателями в губерниях Воронежской и Курской на землях, называемых Слободскими; колонистами и другими поселенцами, имеющими на то особые грамоты[217]. При этом тому, кто имел в губернии винокуренные заводы, запрещалось там же открывать водочные заводы, но было дозволено производить пиво на пивоварнях; в разных губерниях заводчик мог иметь и водочные заводы, и пивоварни[218].