Хроники Иберлена

Бой так и не перерос в беспорядочную свалку — солдаты с обеих сторон сохранили строй четким. Воины Тарвела держались крепко — и атакующие, при всем своем натиске, не сумели прорваться сквозь их ряды. Видя, что противник не поддается, люди графа Рейсворта через некоторое время отступили, пятясь и не показывая спин, обратно к своим соратникам, ожидавшим их на удалении. Сын лорда Раймонда утер пот с лица. Он начал уставать — впрочем, пока лишь немного. Требовалась короткая передышка — а дальше можно было драться снова, хоть до позднего вечера.

Несколько позже Артуру сообщили, что вся эта попытка штурма была не более чем отвлекающим маневром. В же самый момент еще одно неприятельское подразделение зашло к форту с другой, тыльной стороны, где на стене стояло меньше всего караульных. Лазутчики забросили поверх частокола крючья и стали забираться наверх. К счастью, часовые вовремя заметили их, кликнули на подмогу себе бойцов и вскоре перебили незваных гостей. Этот участок обороны возглавил капитан Паттерс, случившийся неподалеку. Его люди сбросили солдат Рейсворта убитыми с парапетов, а парочку раненых взяли в плен и допросили — так и не услышав от них ничего толкового.

Тогда, впрочем, Айтверн ничего этого не знал. Едва закончился бой, он отошел обратно к костру, за которым недавно обедал, взялся за бурдюк с водой и принялся жадно пить. Горло пересохло, а легкие горели огнем.

Рядом появился герцог Тарвел, до того отсиживавшийся в своем шатре.

— Отличная вышла драка, мальчик, — сказал он, садясь на то же бревно рядом. — Я вижу, ты хорошо справляешься. Раньше слухи говорили о беспутном сыне лорда Раймонда, пьянице и развратнике. Теперь, если мы переживем этот день, ты запомнишься людям совсем иным.

— Не называйте меня больше «мальчиком», сударь, — ответил Айтверн холодно. — Я не потерплю подобного обращения ни от вас больше, ни от кого-нибудь другого. И используйте со мной, пожалуйста, слово «вы», а не «ты».

— Никаких попыток к примирению вы, значит, не принимаете? — тяжело спросил Тарвел. В прошлом решимость Артура непременно бы дрогнула и ему стало бы жаль наставника. Он бы постарался забыть случившуюся размолвку. Сейчас, однако, сердце герцога Айтверна билось спокойно и ровно.

— Мы не ссорились, — сказал Артур. — Просто солдату не позволено обращаться к командующему на «ты», а вы мой солдат.

— Понял вас, командир. Слышал, вы собираетесь ночью ощипать тылы наших противников. Смелая затея. Считаете, дело того стоит?

— Не вижу других выходов, — пожал Айтверн плечами. — Вашей милостью прежний план, куда с большей надежностью дававший нам шансы на победу, провален. Теперь мы — словно загнанный зверь, ожидающий прихода охотника, а охотник этот появится уже скоро. Сбежать мы не сможем, — всю армию отсюда не уведешь, а драпать с горсткой людей, оставив остальных на произвол судьбы, я не стану, — ложь далась ему легко и непринужденно, словно Артур и прежде лгал о подобных вещах раз по десять на дню. — Поэтому единственный выход — наброситься на противника нежданно, пока он не готов к подобной наглости, и убить столько врагов, сколько получится. Когда попробуют окружить — вырвемся и возвратимся сюда.

— В самом деле, разумно. Разрешите составить вам компанию в грядущем предприятии.

«Я соглашусь — и окажусь вынужден и впредь терпеть ваше общество, милейший Данкан?» Непрошенная фраза едва не сорвалась с языка, но Айтверн сдержался и вместо того спросил:

— Прежде вы предпочитали ставку командования полю боя. Что изменилось?

— Я виноват перед вами, — на мгновение голос Данкана все же дрогнул, — и потому желаю загладить свою вину. Вы рискуете жизнью — и я рискну вместе с вами.

— Спасибо, но я не нуждаюсь в ваших услугах. Возвращайтесь в свой шатер, к книгам, постели и теплому питью. Не забудьте поесть горячих овощей на ночь.

— Сэр Артур. Я не часто обращаюсь с подобными просьбами — ни к вам, ни к кому бы то ни было иному. Разрешите мне драться.

— Не разрешаю. Разговор окончен. Идите отсюда, и, пожалуйста, побыстрей. Вы, сударь, начали меня утомлять.

Данкан порывался сказать что-то еще — но Айтверн запахнулся в плащ, будто его знобило, и сел к владетелю Стеренхорда спиной. Тот еще минут пять посидел рядом, потом поднялся, тяжело вздохнул и ушел. Некоторое время Артур был занят тем, что вновь натачивал меч, хоть никакой нужды в этом не было. Сделанный древними мастерами клинок и без того оставался безупречно острым. Затем к юноше подошла Кэмерон и встала рядом.

— Ты знаешь, что я не одобряю твой план, — сказала она.

— Знаю. Явилась мне попенять? Не ты первая, не ты последняя. Можешь, впрочем, приступать. Я послушаю, хотя и не обещаю, что внимательно, — Артур разговаривал с ней все так же равнодушно, как говорил перед тем с Тарвелом. Он вдруг понял, что бессмысленно оправдывать перед окружающими собственные действия. Если все равно окажешься в их глазах виноватым, не придавай чужим мнениям и вовсе никакого веса.