Хроники исхода

Выхожу на поляну. Солдат перекатывается и залегает с автоматом, смотрящим в мою сторону. Демонстративно держу свой «коротыш» стволом вниз. Медленно двигаюсь к нему. Ствол его автомата постепенно опускается, и парень привстает. Его зовут Стас, он пулеметчик отдельной десантно-штурмовой роты. Рядом лежит его командир, старший лейтенант, он тяжело ранен. Вторая чеченская война. Они прикрывали отход уцелевших бойцов своей роты. Когда в пулемете закончились патроны, стали отходить сами. Духи гнали их по «зеленке», и они оба уже были ранены. Их настигали. Неожиданно местность изменилась, и они выскочили на открытую поляну. Почти сразу за ними выбежало двое «чертей». Командир получил пулю в спину. Ответным огнем Стас срезал одного, второй ушел с линии огня в лес. Потом раздался странный хлопок, а затем в лесу была слышна перестрелка.

Все это я быстро просмотрел в его голове. И послал ему успокаивающий импульс – мы свои. Помощь идет. Левая рука Стаса висела плетью. Сержантские нашивки. Полоски тельняшки на открытом вороте. Настороженный и решительный взгляд человека, который только что готовился дорого продать свою жизнь. Махнул рукой штабс-капитану, зовя его сюда.

Рация пискнула, и я услышал доклад Коли: нас наблюдают с противоположной стороны. Приказал им рассредоточиться и осторожно обойти периметр поляны по опушке. Во избежание сюрпризов – вдруг духов перешло больше. Сам же вызвал Ильдара и обрисовал картину. Он сказал, что немедленно выезжает к нам. Старший лейтенант был без сознания, пулю частично остановил бронежилет, но ранение тяжелое, кроме того он имел осколочную рану ноги. Именно это лишало их возможности двигаться быстро.

Аккуратно сняли броник, зажали рану индивидуальным пакетом. Белый помогал, называя при этом старшего лейтенанта на свой лад – поручиком. Срочно отправили в Цитадель за Татьяной – у нас было двое раненых. Стас получил пулевое ранение в плечо. Ильдар и Татьяна прибыли практически одновременно. Быстрый осмотр старлея и вердикт – немедленно на операционный стол! Спешно перенесли его в машину и отправились в Цитадель. За рулем был Коля. Сержант пока остался с нами – он получил пулю навылет, его успели перевязать и обезболить. Теперь он отдыхал под присмотром Вари (она училась на Земле в медучилище), чему был весьма рад. И под охраной обоих красноармейцев, на которых он посматривал с удивлением, мол, такое хэбэ уже не носят.

Осмотр ближайших окрестностей ничего не дал. Кроме трупа «чеха» в лесу, следов разумных в округе больше не наблюдалось. Наше кладбище у поляны увеличилось еще на одну безымянную могилу. Арсенал же пополнился на четыре единицы вооружения – это были АК-74 калибра 5,45 мм и десять магазинов к ним.

Мы беседовали неподалеку с Шурой и штабс-капитаном. Сергея (мы были уже с ним на «ты») очень интересовало, с какой войны попал сюда этот поручик и унтер-офицер. Узнав, что с Чеченской, он сначала расстроился. Да, получалось, что война эта шла уже более двух столетий, с перерывами. А еще он облегченно вздохнул, что не ошибся и застрелил именно врага. Шура подтвердил, что упокоенный им дух был арабским наемником.

Меня же больше занимала вспышка, которая последовала после выстрелов наймита в мою сторону. Я внимательно осмотрел это место и обнаружил неровный металлический диск. Это была явно расплющенная о магический щит пуля. Вот и проверили… Амулет физической защиты сработал как надо. Но как я успел так быстро его активировать? Пока не знаю…

Подошли поближе к раненому, он рассказывал о том, что с ними произошло. Его роте был отдан приказ оседлать один из горных перевалов и не допустить проникновения банды на равнину. Три БМП-2, два грузовика «Урал» и буксируемая ЗУ-23-2 «Шилка» – это все, что им придали из техники. Правда, патронов и РПГ было даже больше, чем положено по штату. Закрепились на высоте. Отгородились минными полями. Вначале было тихо. А потом «черти» полезли, как из преисподней. Они перли, словно не замечая своих страшных потерь. Иногда ствол его РПК клинило от перегрева. Но превосходство их было более чем десятикратным. Пару раз прилетали наши вертушки и рассеивали духов. Тогда они перегруппировывались и лезли снова. Потом начался минометный обстрел, и рота стала таять. БМП сожгли в первый же день из гранатометов. Грузовики и «Шилку» раздолбали немного позже. Связь была, командир постоянно просил помощи, ее обещали, но она запаздывала. Погода перестала быть летной, и вертушки больше не прилетали.

Они держались сутки. От роты, кроме них со старшим лейтенантом, осталось двенадцать человек, из которых половина была ранена. В период короткого затишья командир приказал бойцам уходить, а сам остался прикрывать их отход. Стас остался с ним. Дальше было как было…