Хроники испанки. Ошеломляющее исследование самой смертоносной эпидемии гриппа, унесшей 100 миллионов жизней

Однако британская армия заняла совершенно иную позицию. После того как эпидемия гриппа обрушилась на Францию весной 1918 года, армейская медицинская служба с большим энтузиазмом решила бороться с болезнью с типичными для военных логикой и энергией. Изучение проходило в Лондоне под руководством Медицинского научного комитета (впоследствии стал известен как Медицинский научный совет) и в армейских патологических лабораториях, которые уже были созданы в госпиталях на Западном фронте. Армия выделила время и ресурсы на изучение причин эпидемии гриппа и поддержку создания вакцины для прививок, которые становились все более распространенными после новаторской работы Луи Пастера в 1881 году. Научное сообщество утверждало, что можно сделать что-то конструктивное, чтобы остановить неумолимое распространение смертельной болезни, несмотря на то, что ее происхождение оставалось загадкой. Судя по тому, как армейская медицина в прошлом успешно справлялась с другими болезнями, такими как холера и дизентерия, то новый штамм вируса гриппа не должен был представлять серьезной проблемы. Были выделены ресурсы, чтобы бороться с таинственной болезнью, под общим контролем Медицинского научного комитета.

Комитет был основан в 1913 году в рамках положений Акта о национальном страховании 1911 года. В июле 1914 года сэр Роберт Морант, старший государственный служащий, которому было поручено создать организацию, нанял Уолтера Морли Флетчера (1873–1933), блестящего Кембриджского физиолога, в качестве секретаря Комитета. Флетчер с отличием окончил Кембриджский Тринити-колледж, получив степень по естественным наукам в 1891 году, а затем прошел клиническую подготовку в больнице Святого Варфоломея и вернулся в университет в качестве старшего ассистента профессора при Кембриджской школе физиологии [4]. Обладатель стипендии от Тринити-колледжа, Флетчер был выдающимся человеком даже по кембриджским стандартам. Он отличался яркой индивидуальностью, впечатляющим телосложением, поразительными чертами лица, динамической энергией, быстротой мысли и изяществом устной и письменной речи, оттененной милым заиканием, когда он волновался [5]. Сердечный и гуманный, он мог быть также властным, принципиальным и глубоко признавал ценность науки на службе человечества [6].

Но Флетчеру хотелось большего, чем привычная рутина академической жизни, ему требовалась более широкая арена для его разносторонних интеллектуальных способностей и таланта к управлению [7]. Это сделало его идеальным кандидатом, способным помочь Комитету с его первой серьезной задачей – борьбой с гриппом. Когда в августе 1914 года началась война, Флетчера назначили в армейский патологический комитет, работавший над борьбой с сепсисом, газовой гангреной и другими «болезнями войны».

Жесткая трудовая этика ученого оказалась вредной для его собственного здоровья. Чтобы проводить как можно меньше времени вдали от своего рабочего места, он завтракал чашкой кофе и валлийскими гренками с сыром в местном кафе ABC [8]. (Чайные ABC, управляемые Aerated Bread Company, были привычной чертой лондонской жизни.) По словам его жены Мэйзи, когда вечером Флетчер возвращался домой после целого дня бесчисленных совещаний в Военном министерстве, Королевском армейском медицинском корпусе, Министерстве внутренних дел, Военно-воздушных силах и Королевском обществе, посвященных проблемам медицины, связанным с войной, он немедленно погружался в гору бумажной работы [9].

Серозная оболочка – тонкая плотная соединительнотканная мембрана, выстилающая внутреннюю поверхность полостей тела человека и животных, а также покрывающие расположенные в них органы.

Этот изматывающий график привел к тому, что Флетчер сам столкнулся со смертью в феврале 1916 года, когда у него началась двусторонняя пневмония, которая, по словам Мэйзи, была близка к смертному приговору [10]. Флетчер перенес «мучительный плеврит» (воспаление серозной оболочки, покрывающей легкие), который лечили древним средством – пиявками, а позже – тяжелую операцию по устранению эмпиемы (гноя в легких), которую он едва пережил [11]. Но даже тогда остроумие не покинуло его. «Он поделился со своим преданным, неутомимым доктором мыслями по поводу своего лечения, когда увидел список медикаментов и пузырьки с лекарствами, которые были собраны за те недели, когда он болел. «Эта коллекция веществ, – сказал этот пионер новой эры медицины, – достойна врачей Карла II» [12].