Хроники Кадуола

Стюард провел двух молодых людей в их каюты. Опустив чемодан в отделение под койкой и повесив плащ на крючок, Глоуэн сразу отправился в прогулочную галерею, откуда открывался вид на смотровую площадку космодрома. Там стояли его отец и Бодвин Вук, провожавшие их в путь с последними наставлениями. Бодвин Вук особо подчеркнул несколько обстоятельств: «Забудь, что ты Клатток, и не задирай нос! Это деликатное поручение, требующее деликатного обращения. Высокомерие и сарказм не вызовут у инопланетной полиции никакого желания оказывать тебе эффективную помощь. У них не было твоих преимуществ — старайся щадить их самолюбие. Соблюдай все местные законы независимо от того, понимаешь ты их или нет! Отдел B получил статус подразделения МСБР, но местная полиция часто пренебрегает такими деталями».

К замечаниям директора Шард прибавил практический совет: «На Тассадеро принято носить только местную одежду. У космического вокзала тебя окружит толпа уличных торговцев, настойчиво предлагающих тряпье, наваленное на тележки. Не обращай внимания на их посулы, оскорбления и насмешки — подожди, пока не прибудешь в Фексельбург, а там зайди в магазин, торгующий по объявленным ценам. Иначе тебя надуют. Дух космического грабителя Зеба Зонка еще жив на Тассадеро — и проявляется в самых различных формах».

Бодвин Вук дополнительно предупредил: «Где бы ты ни был, избегай политики! На Натрисе, где ты побываешь в первую очередь, борьба политических фракций особенно безжалостна. Вряд ли тебя в нее вовлекут, но держи ухо востро и не высказывай никаких мнений!»

«Надеюсь, что ничего не забуду, — пообещал Глоуэн. — На Натрисе: никакой политики. На Тассадеро: одевайся по-местному и не позволяй себя надуть. А чего следует опасаться на Соуме?»

«Женитьбы, — сказал Шард. — Перед тем, как переспать с девушкой, настаивай на том, чтобы она подписала недвусмысленный отказ от намерения вступить в брак. Бланки таких отказов продаются в киосках и кондитерских».

«Давай-ка, поднимайся на борт! — забеспокоился Бодвин Вук.— Пока ты тут стоишь и внимаешь полезным наставлениям, звездолет улетит без тебя».

Стоя у большого иллюминатора прогулочной галереи, Глоуэн помахал рукой Шарду и Бодвину Вуку, но те его не заметили. У Глоуэна перехватило дыхание от внезапного ощущения одиночества, но он твердо решил не поддаваться никаким паническим предчувствиям и опасениям.

Торопливой трусцой из здания космического вокзала выбежали несколько опаздывающих пассажиров; поднимаясь по трапу, они облегченно замедлили шаг. Наступила напряженная тишина ожидания. Прозвучал громкий мелодичный сигнал. Глоуэн почувствовал, как вздрогнул пол под ногами — закрылись люки. Возник неприятный подвывающий звук, доносящийся одновременно со всех сторон; он быстро повышался, превращаясь в свист, и скоро исчез за пределами слышимости. Без какого-либо ускорения космический корабль поднялся над поверхностью Кадуола и устремился в небо.

Глоуэн прошелся по прогулочной галерее. Керди не появлялся. Глоуэн вернулся к созерцанию вида, открывшегося в иллюминаторах. Керди пришлось пережить кошмар наяву, и он заслуживал любого сострадания, какое можно было выразить общепринятыми и практически целесообразными средствами.

Кадуол превратился в шар, ярко озаренный лимонно-белым сиянием Сирены. Далеко на юге зеленовато-черным клином выступал Трой. Глоуэн пытался найти тот фьорд, где ютилась Строма, но безуспешно. Тоскливая мысль пришла ему в голову: что, если он больше никогда не увидит Уэйнесс? А если увидит — что она ему скажет?

Ссутулившись, по галерее волочил ноги Керди. Глоуэн понял, что он собирается молча пройти мимо — и, несмотря на недавний приступ симпатии, почувствовал некоторое раздражение. «Керди! — позвал он. — Я здесь, Глоуэн! Посмотри сюда!»

Керди задержался, поразмышлял пару секунд и встал рядом с Глоуэном перед иллюминатором.

«Позволь мне предложить силлогизм, — произнес Глоуэн. — Мир существует. Я — часть этого мира. Следовательно, я существую».

Керди задумался: «Не уверен в том, что логика этого построения безукоризненна. Исходное условие следовало бы сформулировать следующим образом: «Мир состоит из существующих частей». Или: «Каждая часть мира существует». А затем: «Одна из частей этого мира — я». В последнем случае остается нерешенным вопрос о том, обязательно ли совокупность существующих частей образует мир как одно реальное целое».

«Над этим сто́ит подумать, — согласился Глоуэн. — Тем временем, и ты, и я находимся на борту звездолета. Мы не можем избегать друг друга — по меньшей мере не все время. Таковы факты».

Керди пожал плечами, глядя куда-то в сторону.

Глоуэн спросил самым вежливым тоном: «Тебе нравится смотреть на Кадуол из космоса? Или тебе уже неинтересно?»