Хроники Кадуола

Уэйнесс решила проверить основательность своих теоретических предпосылок. Она нырнула в темный узкий переулок и, сделав несколько шагов, спряталась в нише какой-то входной двери.

Шло время — пять, десять минут. Не произошло ничего существенного. Никто не заходил в переулок; никто даже не задержался на главной улице, чтобы посмотреть, что делается в переулке. Уэйнесс начала подозревать, что ее нервы начинают ее обманывать. Она покинула укрытие и вернулась на бульвар Десяти Пантологов. Рядом стояла высокая худощавая женщина с узлом черных волос на макушке. Заметив Уэйнесс, она презрительно подняла брови, повернулась на каблуках и быстро пошла прочь.

«Странно! — подумала Уэйнесс. — Впрочем, может быть, не так уж странно». Женщина могла подумать, что Уэйнесс заходила в темный переулок, чтобы использовать его в качестве туалета.

Насколько понимала Уэйнесс, не было никакой возможности точно объяснить или проверить происшедшее. Кроме того, если Уэйнесс неправильно поняла поведение женщины, дальнейшие попытки выяснить этот вопрос, независимо от их деликатности, могли привести к значительным осложнениям.

Уэйнесс продолжила прогулку по бульвару, держась со всем возможным достоинством.

Еще метров через двести она приблизилась к слиянию канала Бартоло Сеппи с каналом Дачиано. Уэйнесс перешла через канал Дачиано по мосту Орсини к перекрестку бульвара и улицы Мальтуса. Повернув направо, она замедлила шаг. Метров через пятьдесят ей попалась темноватая маленькая лавка со скромной табличкой у двери. Поблекшими золотыми буквами на черном фоне было написано, затейливым курсивом:

«Ксантиф: талисманы и снадобья»

Дверь была закрыта, лавка пустовала. Уэйнесс отошла на шаг и разочарованно поджала губы. «Черт возьми! — сказала она себе. — Что же это получается? Я проделала весь этот путь, чтобы стоять здесь под дождем перед закрытой дверью?» Действительно, сгустившийся туман превращался в моросящий дождь.

Уэйнесс попробовала что-нибудь рассмотреть через стеклянную панель двери, но ничего не увидела. Возможно, Ксантиф просто вышел на минуту и скоро вернется? Ссутулившись под дождем, Уэйнесс взглянула на соседнюю лавку справа — там продавали ароматические шарики из инопланетных трав. Слева находился магазинчик, предлагавший нефритовые медальоны — или, может быть, пряжки — примерно в ладонь величиной.

Уэйнесс прошла до конца улицы Мальтус, упиравшейся в причал. Там она задержалась и посмотрела назад. Никто, по-видимому, не интересовался ее передвижениями. Она вернулась по улице Мальтуса к магазину, торговавшему нефритовыми медальонами. Объявление в витрине гласило:

«Заходите, Альвина здесь!

Вход рядом»

С трудом открыв подпружиненную дверь, Уэйнесс зашла внутрь. За столом сбоку сидела худая женщина средних лет в рыбацкой кепке, натянутой набекрень на рыжевато-серые кудри; на ней были толстая серая шерстяная кофта и юбка из серой саржи. Женщина покосилась на Уэйнесс яркими серо-зелеными глазами: «Заметно, что вы в Триесте первый раз — не ждали дождя?»

Уэйнесс нервно рассмеялась: «Да уж, у вас не позагораешь! По сути дела, я приехала, чтобы навестить соседнюю лавку, но она закрыта. Вы не знаете случайно, когда господин Ксантиф ее откроет?»

«Знаю. Он открывает лавку три раза в неделю в полночь, и каждый раз только на три часа. Если вас это интересует, сегодня ночью он явится».

Уэйнесс слегка отпрянула: «Удивительное расписание!»

Альвина улыбнулась: «Если бы вы знали Ксантифа, вас это нисколько бы не удивило».

«Но это неудобно для покупателей! Или коммерческий успех его нисколько не волнует?»

Продолжая улыбаться, Альвина покачала головой: «Ксантиф отличается множеством неожиданных особенностей. Между прочим, он ловкий делец. Прекрасно умеет притвориться, что не желает расстаться с товаром, подразумевая, что интересующая клиента безделица слишком хороша для непосвященных, и что объявленная стоимость просто смехотворна по сравнению с ее действительной ценностью. На мой взгляд, однако, такой подход граничит с нелепостью».

«Так или иначе, это его лавка, и с ней он может делать все, что хочет. Даже если потенциальные покупатели зябнут под дождем», — Уэйнесс старалась придать голосу оттенок равнодушия, но чувствительное ухо Альвины уловило признаки недовольства.

«Раздражаться по поводу Ксантифа бесполезно. Он аристократ».

«В мои намерения не входило устраивать ему скандал, — с достоинством ответила Уэйнесс. — Тем не менее, я благодарна за совет». Приоткрыв входную дверь, она выглянула на улицу: дождь упорно продолжался и только усиливался.

Так как Альвина явно не торопилась избавиться от посетительницы, Уэйнесс спросила: «Ксантиф уже давно держит здесь лавку?»