Хроники Харинезуми

Перво-наперво я снарядил сапоги. Резиновые, с высоким голенищем, достигавшие мне чуть ли не до бедра, – их я очень любил. В августовскую слякоть незаменимая вещь для бесцельного скитания по ельнику. Для них у меня имелись специальные чулки из драпированной ткани. Поколебавшись, я натянул и их. На всякий случай. Далее на очереди был дождевик. Он, как и многие предметы, достался мне с приобретением дома, и я остался этим очень доволен. Еще бы, столько замечательных вещей –и все даром! Когда-нибудь я обязательно расскажу если не о всех, то о многих из них. А плащ этот был настоящей находкой. Не новомодные прозрачные клеенки, которые если и надеваешь, мигом жалеешь об этом и при первой возможности без раздумий отправляешь в урну. И есть за что: шуршащие, сковывающие движения полиэтиленовые мешки, они и годятся, в общем-то, только для того, чтобы добежать в них от офиса до такси или наоборот, и нет в их существовании философии или хотя бы мимолетного смысла, кроме скучной единовременной надобности. Тьфу на них, презираю всей душой и вам настоятельно рекомендую! То ли дело мой плащ. При одном взгляде на него сердце исходится благоговейным трепетом, каждая складка, каждая трещинка имеет за собой целую историю. Это настоящая реликвия, прошу заметить! Много ли нынче вещей могут похвастаться богатой биографией? Взять те же накидки-однодневки. Тьфу на них дважды и трижды! Никто не станет беречь их пуще ока и уж точно не достанут хмурым вечерком эту клеенку просто так, полюбоваться ее видом и с теплом вспомнить те приключения, через которые прошли вместе. А на исходе ее дней не отдадут кожевнику, чтобы дать ей новую жизнь в виде брючного ремня или, на худой конец, шнурков. Тьфу на них еще раз!

На самом деле, в таком одеянии я чувствовал себя хоть и безопасно, но крайне нелепо. Ноги, обутые в теплые чулки, мигом начали потеть и затекать, от чего у меня появилось стойкое желание сбросить поскорее их вместе с тяжелыми сапогами. Но для этого нужно было быстрее управиться со своей задумкой, приступить к ее исполнению я не мог, потому как руки мои всё еще были незащищены, а мои верные перчатки из толстой кожи с подкладом куда-то запропастились. Обыскав всю прихожую и потратив на это непростительно много – аж двадцатьминут, – я плюнул и отправился на встречу с неведомым посетителем без них. С фонарем наперевес я чувствовал себя более-менее спокойно, даже герпетофобия ненадолго отступилась от моего разума, который я старательно заполонил джазом и размышлениями о природе Стука.

С первыми трудностями я столкнулся, даже не успев спуститься вниз. Отодвинуть шкаф не составило больших усилий (признаюсь, я сильно был польщен этим моментом, потому как сомневался в собственных далеко не первой годности мышцах), войдя во вкус, я даже умудрился перетащить его посредством обхвата корпуса двумя руками ближе к камину, где, собственно, и желал его наблюдать все эти годы. На этом месте, чуть поодаль от моего кресла, стоит он и теперь: уж больно удобно менять книжки, не поднимая зада с теплого места. Воодушевленный успехами со шкафом, я ухватился за ковер и попытался одним рывком, сильным и резким, стянуть его с люка и… так и замер, наверняка с самым глупым выражением лица, что только можно себе вообразить, ведь в руках моих остался болтаться добрый кусок хваленого персидского ковролина. Разумеется, дело было не в моей чудовищной силе, все-такия не настолько самолюбив, стоит признать. Нет, банальный тлен, доведший некогда красивую и качественную вещицу до такого состояния, что теперь она буквально рассыпалась на глазах и ничего, кроме жалости и желания отправить ее на помойку, не вызывала.

– Эх… – сокрушенно вздохнул я. – А ведь мог еще послужить, дружище… Да иду я, иду!

Настойчивый Стук отвлек меня от размышлений, из какой бы части дома утащить замену павшему в обреченной схватке со старостью ковру. Не меньше того занимала мысль, чем закончится подобная стычка у меня. По крайней мере, из меня пока еще не торчат истлевшие нити, покрытые выгоревшей краской. Не то чтобы я удивился, если таковые всё же присутствовали. Люк я открывал уже с некоторой опаской, осторожно. К счастью, он был полностью исправен и легко распахнулся без единого скрипа. Воздух в гостиной мигом наполнился неприятным запахом холодной сырости, перемешанной с отчетливыми нотками гниющей растительности, травы или грибов. Вниз вели узкие деревянные ступени, я в очередной раз пожалел, что не имею в хозяйстве электрического фонарика, который без проблем можно было бы сейчас приладить к поясу или груди вместо того, чтобы, рискуя свалиться кубарем вниз со скользкой лестницы, тащиться с керосиновой лампой. Видимо, рок в ту минуту смилостивился надо мной, потому как совершить этот маневр мне удалось без злоключений, которых, как выяснилось позже, на мою долю выпало немало.

– Ау, – негромко позвал я. Голос мой, усиленный стократно гулким эхом, пронесся по всему подвалу и вернулся прямиком мне в уши, причинив ужасный дискомфорт. – Отзовись!