Хроники хвостатых: Ну мы же биджу... (СИ)

Ёко потянулась к облакам....

Это была птица; многохвостый призрачный орёл или сокол невероятных размеров с горящими золотыми перьями, который яростно, будто нападая, обрушился с небес на казавшуюся крохотной фигурку Шио и увлёк на неё живой огонь. В одно мгновение то место, где стояла девушка, превратилось в гиблую купель рыжего пламени; от ударной волны, которая возникла, когда птица ушла в землю, исчезнув, Хината невольно ошатнулась и закрыла глаза рукой, уберегая драгоценное доджитсу и лицо, но воспоминание о прикосновении ледяных рук сестры-близняшки и снежной пустыне стали своеобразным щитом.

К счастью, жжение появиться не успело. Хьюга вновь посмотрела туда, где только что был ад. Но уже всё стихло.

У Шио появились пушистые звериные уши замест человечьих, покрытые тёмно рыжей порослью шерсти, и множество хвостов. Хинату вдруг осенило, хотя это и было очевидно – лисьи. Шатенка махнула рукой, хвостики качнулись, когда она повернулась.

Честно говоря, с такого расстояния Хьюга не должна была увидеть полыхающую красным радужку и вытянутый, как у кошки, зрачок, но почему-то разглядела. В груди что-то колыхнулось, лёгкое, как первый снег и тополиный пух, дёрнуло от и к кицунэ...

Словно ответ на что-то.

Резонанс.

Немного подождать – а это он всегда умел – было верным решением, ведь зачем искать буйную кицунэ с лицом своего отца, его напарника, когда костёр её чакры полыхнул так ярко, так неуправляемо?

Кажется, Шио так и не научилась до конца контролировать лишний хвост.

Мужчина неодобрительно покачал головой. Даже для посредственного сенсора это как маяк в тёмную ночь.

И для него тоже.

Чтоб развеять наложенную на часть стены технику не нужно было печатей. Ни один шиноби, что вздумает здесь пройти, не обнаружит ни одного пера.

Никаких следов.

Каких-то пять километров проще было пройти пешком.

Девочка закрыла глаза, и хотя руки сами собой судорожно сжались, окунулась в бурю рваных образов: высокий мужчина с белыми волосами, буря под ногами, холод над головой, обволакивающий и остужающий порядком уставшую от слабости и злого, неправильного льда в серых глазах «семьи», душу...

Испуганный ангел с её лицом.

Нужно было всего лишь протянуть руку ещё раз. Всего раз, навстречу эфемерным пальцам, а губы знакомой-незнакомой девочки беззвучно шептали:

- Доверься мне...

Хината открыла глаза. Ничего не изменилось, хотя голова кружилась от лёгкости. Кажется, не вышло. Ну что ж, она и не рассчитывала.

Только сейчас она заметила, что ногти сжатой руки впились в кожу чуть ли не до крови. Хьюга не без труда раскрыла ладонь и осторожно коснулась еле видимых полумесяцев.

Вдруг на руку опустился белый лепесток и, коснувшись кожи, мгновенно истаял, тронув холодом перед смертью. Девочка затаила дыхание.

Снежинка.

Снежинка в середине лета!

Снег появлялся у неё над головой, сверкая невидимыми гранями; танцующие в безветрии снежные хлопья, мягко покачиваясь, опускались вниз: одна, вторая, третья, десятая, двадцать первая...

Хината поймала ещё одну, и та не растаяла, давая вволю полюбоваться своим причудливым узором. Бережно поднеся ладонь ко рту, девочка подула, отправляя снежинку в полёт. Белый лепесток поначалу послушно оторвался от руки, но затем прохладным поцелуем опустился на запястье.

Рождённый её дыханием ветерок не спешил умирать. Наоборот – опустился к ногам, с каждой секундой набирая всё больше сил. Холодная зимняя сакура закружилась вокруг неё в вальсе, снег окутывал ласково, как одеяло. Стало безумно холодно, до головокружения и боли, в глаза ударил яркий свет...

Ноги оторвались от земли.

Хьюга зажмурилась. Вокруг кружилось белое, она не видела, но чувствовала это; чакра сияла перед внутренним взором, ноющая тяжесть внезапно сменилась радостной безумной эйфорией, а сестра-близнец раскрыла две пары крыльев и, смеясь, взлетела в бурю, оставив тень безумной улыбки свободы.

А потом Хината вернулась назад. Что-то тяжёлое за спиной лишило равновесие и потянуло вниз; приземлившись на ноги, девочка покачнулась и упала бы, если б её не подхватили под руки. В другой раз она бы расстроилась от такой слабости, но сейчас всё её существо переполняла эйфория и энергия, которая просто ещё не успела насытить мышцы, но почему-то прилила к вискам. Титаническим усилием воли она деактивировала Бьякуган, хотя не помнила, когда успела им воспользоваться.

- Та-а-ак, осторожней... Держи равновесие, сейчас привыкнешь...

- Только крылом не зашиби!

Брюнетка мысленно согласилась. Ноги уже держали лучше, а тяжёсть в лопатках как-то ушла на второй план. А зашибить кого-то крылом – как-то невежливо.

Крылом?!

От этой мысли Хьюга вновь чуть не грохнулась. И открыла глаза.

Застыла.

Руки были первым, на что она посмотрела. К сожалению, руки были не её, ведь у Хинаты никогда не было такой белоснежной, такой сияющей кожи, а на костяшках максимум были садинки с тренировок, а не морозные, практически невидимые, узоры, вроде тех, что появляются в середине особо холодных зим на окнах.