Хроники Нарнии Том 2

11 сентября. Наловили немного рыбы и приготовили обед. В 7 часов вечера бросили якорь в одной из бухт этого гористого острова. До берега всего шесть ярдов, но этот идиот Каспиан не позволяет нам сойти с корабля, потому что, дескать, стемнело, а он, понимаете ли, боится дикарей и диких зверей. Хорошо еще, что на ночь всем выдали двойные порции воды..."

Приключения путешественников на этом острове были связаны, главным образом, с Юстасом, но, к сожалению, мы не можем рассказать о них его словами, потому что после 11 сентября ему пришлось надолго прервать записи в своем дневнике...

Утро выдалось серое, небо сплошь затянули облака, но жара не уменьшалась. Когда рассвело, путешественники увидели, что находятся в заливе, окруженном такими высокими и обрывистыми утесами, что тут скорее подошло бы слово не “залив”, а “фьорд".

Перед ними был едва ли не единственный участок низкого, ровного берега, за которым тянулась полоса ровной земли с тесно разросшимися высокими деревьями, напоминавшими кедры. Из рощи вытекал стремительный поток. Дальше поверхность острова круто вздымалась вверх к неровному иззубренному гребню, позади гребня что-то смутно темнело, наверно, та самая гора, которую они видели издали. Она круто уходила вверх к пасмурному небу и серым облакам, окутывающим ее вершину. Обрывистые утесы по обеим сторонам залива то тут, то там пересекались вертикальными белыми полосами. Это, по-видимому, были водопады, хотя отсюда не слышалось никакого шума и нельзя было разглядеть движение падающей воды. По правде говоря, место было уж слишком тихим, а вода в заливе — гладкой, как стекло. Вид, представший перед ними, был бы очень красив на картине, в реальности же производил несколько странное и гнетущее впечатление. Похоже, остров не очень радовался нежданным гостям.

Весь экипаж корабля на двух баркасах направился к берегу. Сначала все вдоволь напились в реке, потом искупались в ней, потом поели и отдыхали, пока Каспиан не отдал приказ браться за работу. Четырех человек послали охранять корабль, остальным нашлась работа на берегу.

Первым делом на берег переправили все пустые бочки и бочонки, какие нашлись. Поврежденные, те, что еще можно было починить, починили, все наполнили водой и перевезли обратно на корабль.

Потом начали искать дерево для новой мачты. Лучше всего для этой цели подошла бы сосна, хорошо, если удастся разыскать ее на этом острове. Группа моряков принялась чинить паруса. Организовали охотничий отряд — настрелять на острове дичи, чтобы пополнить запасы пищи для дальнейшего плавания.

Кроме того, надо было выстирать и починить одежду, исправить множество мелких повреждений на корабле. Теперь, когда они смогли взглянуть на “Утреннюю зарю” со стороны, стало очевидно, что она ничем не напоминала тот изящный, великолепный корабль, который всего несколько недель назад покинул Узкую Гавань. Это была калека с облупившейся краской, сломанной мачтой и наскоро, кое-как залатанными снастями. Не корабль, а скорее остов корабля, потерпевшего кораблекрушение. И офицеры с матросами были под стать своему кораблю: истощенные, бледные, с покрасневшими от долгой бессонницы глазами, а уж одеждой своей все они вообще смахивали на огородных пугал.

Юстас лежал под деревом и слушал, как намечались планы предстоящих работ, и чем дольше вслушивался, тем чаще билось его сердце. Получалось, что даже здесь не удастся по-человечески отдохнуть. Первый их день на этой долгожданной земле будет целиком заполнен работой, и не менее тяжелой, чем на море. В голове его возникла восхитительная мысль: сейчас никто на него не смотрит, все ушли в разговоры о своем драгоценном корабле, как будто и в самом деле эта дьявольская посудина им дороже всего на свете. Почему бы ему не воспользоваться подходящей минутой и не смыться отсюда? Он прогуляется по лесу и, зайдя вглубь, найдет себе местечко повыше, ведь на горе воздух должен быть прохладнее и свежее, чем в этой парилке. Там он выспится как следует и вернется к остальным, когда те уже закончат свою дневную работу.

Юстас сразу почувствовал уверенность: это как раз то, что нужно. Единственное, что от него требуется, — соблюдать величайшую осторожность, чтобы и впрямь не напороться на каких-нибудь диких зверей, да не терять из виду корабль и залив, чтобы легко было отыскать дорогу назад. Ему совсем не улыбалось остаться одному на этом чужом острове.