Хроники Навь-Города

Нет, не получается. Так или иначе, а навьгородцам нужны другие ветви человечества, и он, Фомин, тому живое подтверждение. Видит же — пусть люди и необычные, с четвёртым измерением на «ты», а всё же из того же стручка, что и остальные. Так же таятся, так же бахвалятся, пьют аквавит и плетут интриги. Главное, в этих интригах не запутаться.

— Отбой, — сказал хранитель Туглон удовлетворённо.

С катера Небесов замигали. Ничего, обойдёмся и без связиста. Что, поздравляют с разгромом Чёрной Стаи? Нет, какое. Предлагают следовать за ними к месту переговоров.

Значит, уже близко.

Следить за манёврами в Пространстве — всё равно что слушать, как растёт трава. Дело тонкое, со стороны малозаметное. Что и как совершали в КУПе, можно было только догадываться, но с задачей своей они, похоже, справились, сели на хвост катеру и отставать не собирались. Конечно, и катер Небесов не гнал что было сил. Деликатное космоплавание, обходительное.

Туглон оставался рядом, с КУПе не связывался, приказов не отдавал. Вероятно, всем этим занят сейчас паладин Ортенборг. Осуществляет общее руководство. А уж в КУПе пусть сами думают, как правильно исполнить волю паладина.

Обычная практика иерархических обществ. Во времена Межпотопья капитаны каравелл морских тоже не всегда вникали в тайны навигации. Главное качество испанского капитана — быть добрым католиком. Да и на Руси штурмана считали в пол-офицера и за капитанский стол не сажали. Не благородное это дело — счислением заниматься. Дело капитана — дать команду «На абордаж!» и со шпагою наголо командовать с капитанского мостика, а после, когда враг разбит и повержен, ступить на палубу покорённого корабля с гордым и победным видом.

Опять, опять заносит! Ну с чего это он решил, будто паладин Ортенборг не сведущ в космогации? Паладин, магистр, тот же хранитель Туглон? Да если на то пошло, и стюард, и Сойер для него совершенно тёмные фигуры — как та чёрная-чёрная каюта каравеллы.

Стюард тем временем убрал свою волшебную тряпочку. Ковёр без пятнышка, как душа новорождённого.

Стюард, поймав взгляд Фомина, смутился и вышел с тряпочкой прочь.

Минуту спустя откланялся и хранитель Туглон, мол, рутинные дела.

Фомин раздумывал, куда идти. Действительно, куда, каравелла — она шар. Или бутылка Клейна?

Он встал у иллюминатора. Так бы и стоять, глядя на Пространство, выискивая в бездне Землю Межпотопья.

Рука сама скользнула в карман просторного кафтана. Так и есть, пальцы нащупали маленький мешочек. А в мешочке — что-то металлическое.

Он вытащил мешочек. Серебряная парча. Ещё интереснее. Вытряхнув на ладонь, Фомин увидел то, что уже чувствовал на ощупь. Знак магистра, золотая шестиконечная звезда.

Видно, подложил Гар-Ра, а он не заметил. Вернее, не дал себе заметить. Если бы обратил внимание, то очень может быть, что хранитель Туглон тоже бы заметил. А так хранитель нарочно смотрел в сторону, не желая видеть оплошность стюарда.

Получается, что тот разлил амброзию нарочно?

Получается.

Он вернул знак магистра в мешочек. Этот знак магистр всегда носил на груди. Положено. В число умений магистров входит и искусство врачевания, и потому они и носили свой знак и в будни, и в праздники — дабы всяк нуждающийся мог найти у них облегчение в страдании и телесной скорби.

Почему же он с ним расстался? И зачем стюард передал знак ему, Фомину, послу Крепости Кор? И передал тайком?

Просьба о помощи? Или известие о гибели?

В любом случае, нужно настоять на встрече с Хаммелем, другом Крепости Кор. Идти к Туглону прямо сейчас? Но не пропадут ли тогда впустую ухищрения стюарда? Хранитель Туглон возьмёт да и сопоставит это с разлитием амброзии.

Он сопоставит это в любом случае, и потому лучше бы поспешить.

Но — как поспешить? Медленно, с достоинством и честью, как и подобает послу Крепости.

Он медленно отошёл от окна, медленно допил амброзию из предусмотрительно заменённого и наполненного стюардом бокала, медленно вышел из кают-компании, медленно дошёл до посольских апартаментов. На этом запас терпения почти истощился, но он всё-таки медленно вошёл внутрь и медленно закрыл за собою дверь.

Дальше-то что делать?

Вдруг пол под ногами качнулся, будто каравеллу подхватила огромная волна.

Что-то новенькое.

Он для надёжности сел в кресло и схватился за перископ.

Меняем курс. Да ещё резко, резво. Плюс тормозим.

Впереди прямо на глазах росла большая ажурная снежинка. Поселение Небесов. Вот куда привёл нас патрульный катер.

Вряд ли это ловушка. Даже наверное не ловушка. Небесы коварством не отличаются. Во всяком случае, по словам самих Небесов. Да и собственный опыт Крепости подтверждал это — во время возвращения они были полностью в руках Небесов, но те обошлись с ними благородно и великодушно. Ничего не отобрали, подписали договор о мире и добрососедстве и открыли кредит. Что может быть любезнее?

Нет, они плыли не к самому поселению. Чуть в стороне от поселения висело слабо мерцающее пятнышко, на него и держал курс катер Небесов, а в кильватере за ним следовала каравелла.