Хроники Навь-Города

Тамара посмотрела вслед удалявшемуся разведчику. Своих забот мало, можно подумать. Она подсоединила кабель к жирокомпасу, теперь он связан с вычислителем на краулере, и что бы ни случилось, данные будут сохранены. Вано носил по залу «жирафу», она помогала — то есть разматывала потихоньку кабель с катушки и закрепляла липучками к полу, чтобы не спутался. Тонкий, но очень прочный кабель. Прошлый век, конечно, но в марсианских пещерах радиоволны вели себя странно, порой — более чем странно. Концентраторы массы, магнитных и прочих полей, спорили одни до хрипоты, до пены, другие выявляли вредителей, третьи призывали объединить усилия и объединяли, но приборы, дважды проверенные, трижды модернизированные и четырежды опечатанные, наверху вели себя безупречно, а под поверхностью продолжали врать, причём всегда — по-разному. Поэтому самой точной считалась совсем уже рутинная работа, с помощью рулетки, рейки и теодолита. Это для тех, кто придёт вслед. Может, для нас же — после утверждения комплексного плана обследования «Объекта Ильзе» (в том, что именно так назовут этот зал, она не сомневалась). Если, конечно, со следующим отрядом не придёт Рейтё. Но и тогда вряд ли, слишком уж расплодилось артефактов Рейтё: «Площадка Рейтё», «Водокачка Рейтё», «Ангар Рейтё»… Наверху намекают на личную нескромность, Рейтё оправдывается энтузиазмом и настойчивыми просьбами сотрудников. Вот если бы можно было меняться: Ильзе — водокачку, а Рейтё — зал ожидания? Название выкристаллизовалось, и она произнесла его вслух.

— «Зал ожидания Ильзе».

— Что? А, это… Точно. Зал ожидания и есть. — Вано прикрыл глаза, будто вспоминал что-то. — Нужно мне было на Таймыр, к Зубову. День в похожем зале прокуковал, ожидая попутки. И странно, людей мало было, совсем мало.

Ильзе только кивнул. С понятием девочка, почувствовала название.

2

Разведчик неторопливо шёл к чёрному проёму тоннеля. Нарушать священную заповедь разведчиков — будить тихое лихо — не хотелось, да ещё имея за спиной эту чудную троицу. С другой стороны, он достаточно пожил разведчиком, чтобы стать фаталистом. Достаточно — срок неопределённый, но семь месяцев — это семь месяцев. Вдвое больше средней продолжительности разведческой службы.

Сходство со станцией метрополитена было велико, но не абсолютно. Не было эскалаторов, ведущих к поверхности, не было рельсов, зато встречались не то скамьи, не то саркофаги — выросты из мраморного пола, на ощупь более напоминающие дерево, чем камень. Может, действительно скамейка.