Хроники Навь-Города

Ильзе перевёл взгляд на Тамару с Вано. Те снимали трёхмерный план зала. Следовало подойти, дать какое-нибудь указание, но ничего в голову не приходило. В конце концов, он не топограф. Его очередь как учёного наступит чуть позже. Хотя… Нет, разумеется, необходимо уже сейчас составить впечатление — хотя бы и неопределённое, рой гипотез. Созвездие гипотез, поправил он себя. Методология современной науки требовала охвата всестороннего, полного, мозговой штурм.

Ну, с мозгами-то у нас ничего… Даже хорошо…

Ильзе медленно шёл по залу. Антропоцентрические идеи сами лезут в голову, но нужно представить себе и иную точку зрения. Для объёмного видения. Ну, например…

Ничего особенного в голову не приходило. Можно, конечно, потрясти мешок. Что выскочит из головы первым, то и схватить… лепрозорий, например. Почему лепрозорий? А собирались здесь больные и заражённые особи, собирались и…

Что — и?

Наличие только одного пути говорит о том, что место это — не проходной двор, а скорее склад. Кладовочка, как у хомяка, — сравнение показалось удачным. Он закинул карабин за спину, вытащил из планшета блокнот с карандашом и записал: «Кладовочка», «Зал ожидания» — тут он поставил вопросительный знак, «Лепрозорий» — здесь два вопросительных знака. Пока и хватит, до новых фактов. А их, фактов, — только нагнись.

Он в самом деле нагнулся. Мрамор или что-то очень похожее. Но где пыль? Выглядит так, будто только что провели уборку перед визитом чрезвычайного инспектора.

Ильзе пошёл вдоль стены, противоположной той, где работали Вано с Тамарой. А хорошо, что он решил сам возглавить экспедицию. Чутьё, предвидение, интуиция — называйте как угодно, но факт остаётся фактом — он в очередной раз оказывается в нужном месте в нужное время.

Очень нужное время, нужнее не бывает. Земля разочаровалась в Марсе, поток средств за последние три года уменьшился втрое. Девять десятых времени уходило на поддержание жизнедеятельности, притом что стандарты неуклонно снижались: Всё меньше воды, даже вторичной, да и с едой… Правда, удалось культивировать манну, но вкусу неё… И всё-таки не будь манны, жилось бы много хуже.

Щель в стене он заметил именно потому, что задумался, задумался и встал. Была она почти незаметной, но Тамара передвинула «жирафу», и узор на стене изменился. Чуть-чуть, но он заметил.

Ильзе провёл рукою. Да, действительно, часть стены слегка выступала, на сантиметр, даже меньше. Дверь! Это дверь! Вернее, нечто, весьма напоминающее дверь, поправился Ильзе. Никто не увидел, он увидел.