Хроники Навь-Города

— Учёные Навь-Города полагают, что из измерения Зет к нам тянется несколько своего рода нитей… щупалец, если угодно. И их притягивает нечто, пребывающее в окрестностях Крепости Кор, — сейчас речь держал доктор Гэрард. — По некоторым причинам мы не подходим к Крепости ближе определённого радиуса, но за его пределами нам не удалось найти ничего заслуживающего внимания.

— Заслуживающего вашего внимания, достопочтенный доктор, — вновь выступил кадет. — Кто знает, что считают достойным внимания твари преисподней? Простите, именно это определение даёт существам измерения Зет великий учёный Межпотопья преподобный Чёс-Тёр.

— Я принимаю ваше замечание, достопочтенный член кружка Шо-Рина, — признавая правоту слов, поклонился доктор. — Но всё-таки мы должны искать, зачем стремятся к Крепости Кор эти существа.

— Более всего в этом заинтересована сама Крепость, — уверил присутствующих Фомин. Доктор Гэрард говорил верно — чем-то Крепость манила пресловутых «существ измерения Зет». Нужно поискать за каждым шкафом, за каждой занавесочкой. Только и кадет прав — что искать, собственно?

— Я рад, что наши взгляды совпадают практически во всём. — Паладин, кажется, перешёл к заключительной части встречи. — Но для экстренного общения хотелось бы выбрать взаимоприемлемый способ.

— Постоянный Ход? — попробовал угадать Фомин.

— Что-то вроде этого. Ещё лучше, если в пределах Крепости мы — разумеется, только с вашего ведома и согласия — поселим на поверхности человека, обладающего способностями прокладывать Временный Ход. Он и будет связником между Навь-Городом и Крепостью Кор.

— Случаем, не таверну поставите?

— Таверну? Если Крепость Кор предлагает поставить таверну, пусть так и будет!

Обошёл его паладин, обошёл. Рыцарское слово не воробей, а толстый, жирный гусь. Поймал — и на вертел поскорее!

— Тогда пусть приходит ко мне ваш человек, мы с ним и потолкуем, где ту таверну удобнее ставить будет.

— Договорились, — с довольным видом сказал паладин. Кажется, он чего-то добился. Но чего?

— Не желаете ли подкрепиться перед обратным путём? — сухим, бесстрастным голосом осведомился (не спросил, а именно осведомился!) хранитель Туглон.

Ага, театр закрывается,-желающие могут поспешить в буфет.

— Я желаю, — ответила Панночка. Фомину и кадету осталось только поддакнуть. Желание дамы — закон. Да и любопытно, чем потчуют здесь гостей.

Потчевали разными блюдами — Фомин насчитал девять перемен. В воздержанности своей, опасаясь не отравления, нет, а просто расстройства от незнакомой пищи, он ограничился бокалом воды, пояснив коротко — обет! Не есть роскошной пищи до той поры, пока смерть кадета Ван-Ая не будет отомщена, такой обет возложил на него Командор Крепости Кор. А что еда роскошна, возразить не мог никто. Вносили её через обыкновенную дверь незнакомцы в белом. Посуда — сплошь золото и серебро работы изумительной. А запах! А вкус!

Панночка поклёвывала то одного, то другого, кивала одобрительно, но блюдо отодвигала, спасибо, не обжоры. Кадет Туун-Бо отыгрался за всех. Каждое блюдо он съедал не до крошки — до молекулы, но делал это с таким изящным достоинством, что казалось, будто он и не ест вовсе, а — вкушает, неторопливо, разборчиво, как истинный гастроном. Под конец хозяева уже не сдержались: во все глаза смотрели на кадета, не то жалея еду, не то завидуя отменному аппетиту.

Конец пиршеству положила опять-таки Панночка. При виде очередного поднесённого блюда она сморщила носик и отрицательно покачала головой:

— Мы вполне сыты.

Фомину показалось, что труд кулинаров был достоин большей похвалы, но он доверился ведьме.

— Да, нам, пожалуй, пора.

— Наши люди проводят вас. — Паладин, казалось, был огорчён, что кадет не распробовал последнего блюда. Всё-таки отрава? Не смертельный яд, а что-нибудь вроде алкоголя или гашиша для беглости языка?

Провожать пришли не прежние двое, а шестеро, причём у каждого — короткий меч на бедре. Вырос престиж делегации? Или что иное?

— У нас тоже водятся дикие животные. Ночью они спят, но когда над поверхностью сияет солнце, они выходят на охоту. Здесь, разумеется, мы в совершенной безопасности, но вот прохождение Временным Ходом может их привлечь. Вам нечего опасаться, эти люди моментально устранят любую возможную опасность.

— Благодарю за предусмотрительность, паладин Ортенборг.

И этим прощание завершилось.

Назад вышли опять в окно — так Фомину представилось открывшееся в стене отверстие. Чужой монастырь, чужой устав…

По тоннелю он шёл, стараясь угадать, где что. Могла быть порода, могли быть роскошные залы. Только непосвящённый не видит ничего, кроме собственной смешно отражённой физиономии.